Хлеб и храм. Две мечты одного человека

Даже странно сейчас вспоминать, что еще сравнительно недавно ассортимент хлеба был очень скромным. Буханка-кирпич белого, черного да батон нарезной. Сейчас разного хлеба стало очень много. И стало это возможным благодаря предпринимательской инициативе. Появилось много частных и небольших пекарен, у каждой свои особенности и ассортимент. Одной из первых пекарен в Якутске, которая стала выпекать «интересный» хлеб, стала так называемая православная пекарня, открывшаяся в 2006 году. Главным образом, горожане могли оценить ее продукцию в торговых точках рядом с Преображенским и Никольским храмами. Но были, конечно, и другие торговые места.

Ее основатель Алексей Чернышов — не просто «хлебный» предприниматель, еще он вот уже несколько лет занимается строительством Кресто­воздвиженского храма в районе ГРЭСа. Причем сам он даже не из Якутска, но город и вся эта деятельность буквально его спасали, когда он был на самом краю отчаяния.

Хлеб

— Впервые приехал в Якутск в 1998 году. Получается, полжизни назад. Поначалу разными работами занимался. Никакого специального образования у меня, к сожалению, нет. Хотя школу с серебряной медалью окончил. А вообще, меня сюда привело, скажем так, большое падение, которое было в Тюмени. Нужно было изменить жизнь, переехать. К тому же в Якутии похоронен отец, он в свое время работал на приисках в Эльдикане. Вот так судьба меня привела сюда. И, кстати, здесь был двоюродный брат.

И вот брат, когда я сюда приехал, спросил у меня, что умею делать. Я ответил: «Особенно ничего». На что он сказал: «Якутск тебя всему научит». Пророчество, можно сказать, было. Но уже тогда у меня была мечта — открыть микропекарню, поскольку во время службы в армии я был пекарем. Так что кое-что все-таки умел. И, кстати, уже тогда, в 1998 году, немного начал выпекать. У брата была пекарня.

Еще один момент. Перед переездом в Якутск я побывал в Подмосковье. В Серпухове есть мужской монастырь, а там — чудотворная икона «Неупиваемая чаша». От нее можно исцелиться, если у тебя есть хоть капелька веры. Там я пробыл всего три дня, но мне хватило, чтобы вера взяла меня за руку. И уже через две недели я был в Якутске. Потом в течение какого-то времени я то возвращался в Тюмень, то снова приезжал в Якутск. И проблемы у меня еще были. Дошло до того, что я совсем зашел в тупик и думал, что уже все, дальнейшая жизнь не имеет смысла. Это было весной 2000 года, накануне Пасхи. Но в самый, казалось, последний момент отчаяния я услышал колокольный звон с Никольской церкви. Они как будто говорили мне: «Домой». Я побежал в храм, обнял крест. Плакал. И с тех пор стал ходить в церковь постоянно.

С того же времени начал молиться, чтобы появилась пекарня. В то время церковь посещало очень много людей. Даже в будние дни. И хотелось в первую очередь для них выпекать хлеб. А по-настоящему путь к созданию пекарни у меня начался в 2001 году с момента изменения своей жизни, говоря на православном языке — с покаяния. У каждого человека свое предназначение в этой жизни, но зачастую мы бегаем сами от себя, не осознаем той ответственности, которая возложена на нас свыше, но которая не выше наших сил. Мера ответственности зачастую зависит от меры веры, выделенной каждому от Бога.

Тогда я уже потихоньку начал заниматься предпринимательством. Было летнее кафе на Сергеляхе, там же обустроил пляж. Зимой занимался какими-то подрядами, сварочными работами. Так потихоньку шел к реализации своей мечты. В конце 2006 года мне удалось получить помещение на ГРЭСе. Причем это была пекарня, и я сразу приобрел у них часть оборудования. Нужно было там ремонт провести, что мы и сделали. И вот в Вербное воскресенье 2007 года пекарня заработала. А спустя два года запустили и еще другое оборудование подключили.

— Ты упомянул о службе в армии в чине пекаря. Необычно.

— Я попал в погранвойска в инженерно-саперную роту, это в Амурском крае. Обслуживали всю пограничную линию. А я в какой-то момент начал уходить в самоволку. И однажды меня поймал прапорщик и хорошо «воспитал» по-солдатски. А вот капитан решил меня «непослушного» назначить в пекари на заставу. Там освобождалось место. Причем не просто пекарем, а поваром-пекарем. Такая, можно сказать, блатная профессия. А уж почему они так решили, не знаю. С тех пор я просто возлюбил хлеб. Там был старший повар, который меня всему научил. И стало получаться. Даже грамоты давали. Всё готовили, включая торты. Очень хорошо готовили. Так я приобрел профессию пекаря, которая стала моим будущим. После окончания службы были даже идеи остаться по контракту. Так и мама хотела, опасаясь, что, если вернусь в Тюмень, снова стану нехорошими делами заниматься. Но я-то думал, что в армии поумнел. И даже по возвращении поступил в торговый техникум. Но потом взялся за старое и «покатился». Об этом я уже рассказал. Было большое падение.

— Итак, все это позади. Твоя мечта с пекарней осуществилась. Как пошло? Ведь в Якутске тогда особенно частных пекарен не было. И, кстати, как православной пекарней стали?

— Тут как — если ты пришел к Богу и видишь много людей, которых любишь, и ты любишь хлеб, то для кого твоя продукция в первую очередь? Вот я и подумал, что наш хлеб для тех, кто посещает храм. Стоит отметить, что получили благословение от владыки Зосимы в 2008 году. Он приезжал к нам в пекарню. У нас там и иконы были, и книги по православию, и молитвенная комната. Потом мы стали рядом с храмами продавать наш хлеб. Сначала у Никольской открыли, потом у Преображенской. Вначале мы еще и выпечку делали, развозили по магазинам.

 А если вспомнить о развитии, то мощным толчком стало для нас обучение. Сюда приехали технологи по хлебу, благодаря чему мы познакомились с широчайшим ассортиментом хлеба. Узнали о существовании австрийской компании «Бакалдрин», мирового лидера в производстве зерновых смесей для выпечки хлеба. Работаем с ней до сих пор. И тогда-то и появились новые виды хлеба: мульти­злак, луговой, кориандр, пражский, чиабатта. Мы, наверное, одними из первых все это стали выпекать. Это было в 2009 году. Моя жена еще и в Москве отучилась. И все это мы начали сразу же внедрять в жизнь, выпекать. Хотелось весь этот вкусный хлеб разместить рядом с храмами. Верующий ты или нет,  но человек приблизится, таким образом, к храму. А в 2010 году переехали на новое место, на Окружное шоссе, где сейчас и находимся. Расширились, открыли новый цех.

— Пошел рост. И новый хлеб, и новый цех.

— Да, тогда много выпекали. Появились и двухскоростной тестомес, и роторные печи. Для выпечки новых и интересных видов хлеба нужно было особенное оборудование. Но сначала была техническая пауза в три месяца, как мы сюда переехали. Наладка шла. На Масленицу 2011 года запустились. Работы было очень много, много выпекали. Помимо храмов у нас были точки на 66-й и 80-й базе, Крестьянском рынке, Белом озере, Строительном рынке. И много видов хлеба, за ним даже очереди стояли. В начале десятых у нас и были максимальные обороты. В то время даже получили диплом как лучшее предприятие города. Вообще, все, что есть — это многолетний молитвенный труд. Ведь я приехал в Якутск без ничего, и жить особо даже негде было. А потом и семья появилась, и дело. Было буйное время.

— В чем особенность вашего хлеба?

— Например, хлеб на заквасках. Их изобрел отец нынешнего руководителя «Бакалдрина». Это было после войны. Так вот ее, эту закваску, в разном количестве добавляют в хлеб. И благодаря ей хлеб хранится дольше, она придает ему особенный вкус. Люди поэтому и удивляются, когда наш хлеб не портится. Еще стараемся больше ржаного хлеба выпекать.

— А сейчас у вас как? Показалось, что немного тихо в цехе.

— Сейчас не то. Производим в разы меньше, чем в десятые годы. Всего порядка 250 килограммов в сутки. А это очень мало. Одна из главных причин — это развод в 2020 году с супругой, с которой мы были еще и партнерами по хлебопекарне. Тяжело было. Все-таки шестнадцать лет вместе. А у нас был настоящий семейный подряд, и старшая дочь помогала, и моя мама. К тому же жена очень большим профессионалом к тому моменту стала. А потом вот такой перелом. До того было много энергии.

Сейчас вроде и цех новый есть, и оборудование, но как-то непросто теперь. К тому же большую часть продукции мы реализовывали вблизи храмов. А они теперь почти пустые. Раньше, как я говорил, прихожан было много. И с работниками, кстати, тоже проблема. Сейчас нужна команда, и, главным образом, нужен, наверное, предприимчивый компаньон. А так все вроде есть для дела.

Надеюсь, что это состояние пройдет. Есть такое высказывание: «Господи, верни мне через покаяние мое мои старые добродетели». И вот на это я надеюсь. Надо не опускать руки.

$IMAGE3

Храм

— Помимо хлеба я еще всегда хотел заниматься каким-нибудь производством. Однажды купил небольшой станок для производства шлакоблоков. Вот, можно сказать, с него все и началось. Из этих шлакоблоков здесь все построено. Но их много было. Куда их девать? Часть снесли по договоренности с отцом Алексеем в Никольский храм. Но самое главное, в то время в Мархе отец Михаил строил храм, а старостой был при нем Дмитрий, который техническими вопросами и занимался. И я там помогал в свободное время. Это было в первой половине десятых годов.

А вскоре узнал, что на ГРЭСе собираются строить Крестовоздвиженский храм. Поехал туда. И во мне произошел такой внутренний призыв и дерзновение построить этот храм. Строить должны были на месте разрушенного дома. Там уже стояли крест и вагончик с куполом. Настоятелем был отец Антоний, я был с ним знаком. Мы переговорили, и я ему сказал о том, что мог бы заняться строительством. Он одобрил. Потом я подошел к владыке Роману и рассказал ему о своем желании. А он знал о том, что я помогал строить в Мархе, и назначил мне встречу. И, когда я пришел к владыке, он захотел назначить меня старостой этого храма и, получается, одобрил мое намерение его строить. Хотя я трепетал и боялся, но владыка Роман благословил меня на это ответственное дело. Дело всей моей жизни. Но там предполагалось возвести свайное поле, на что я ответил, что у меня нет опыта строительства на сваях. В общем, я сказал так: если у меня получится со сваями, то это будет знак, что строить буду я. Владыка согласился.

А потом как будто чудеса произошли. Всю осень я бегал по разным организациям в поисках того, кто сможет выполнить работу по сваям. И вот однажды попал буквально за пять минут до закрытия к замдиректора завода ЖБИ (железобетонных изделий). Изложил ему все (до этого я и в других организациях был, но не получалось найти то, что нужно) и вижу, что вопрос решается прямо на глазах. На другой день побежал в «Металлоптторг», там тоже получил все необходимое. Потом и буровую нашел. Со сваями в итоге все получилось! И 16 ноября 2016 года владыка сделал указ о назначении меня старостой храма. Так началась работа. С нулевым циклом было непросто. Это то, что первое на сваях появляется. Когда я увидел объем работ, у меня волосы встали дыбом. И мне с этим очень помогли. Потом в храм еще ушли все мои шлакоблоки, которые я к тому моменту произвел.

Еще тут один важный момент есть. В силу различных обстоятельств за эти годы владыка уже назначил четвертого настоятеля будущего храма. Теперь это отец Яков Бояркин, с которым надеюсь и закончить строительство нашего храма. Поэтому на многие этапы работы я брал благословение у владыки Романа, что способствовало продолжению строительства. Для меня, хочу сказать, еще особенным было место строительства. Ведь когда я приехал в Якутск, то сначала жил именно на ГРЭСе. И первая пекарня тоже там появилась.

— На какие средства?

— Часть с продажи хлеба, а еще помогали люди или, скажем так, организации. Кто-то давал материал со скидкой или с рассрочкой платежа. Гендиректор «Хозмаркета» выделил небольшую сумму. Руслан Бураев помогал с бетоном. Или вот еще как. В новом большом здании с новым цехом есть много пустующих помещений. Я их сдаю в основном бригадам рабочих-строителей. Армянская бригада была, таджикская, киргизская. И вот они за проживание частично строят храм.

— А помощь со стороны республики или епархии?

— Нет. У епархии очень много приходов, им тоже несладко приходится. Людей не хватает. И вообще, если человеку всего мало и он недоволен, то ему нет ни милости, ни благодати божьей. Я настолько занят был трудом, что и мысли не было к кому-то обращаться. Дело шло. Да и люди появлялись, которые помогали. Я уже об этом сказал.

— Кто сделал проект?

— «ДСК-проект». Он стоил 300 тысяч. Половину заплатил Комдрагмет, а вторую — с хлеба. Сначала касательно свай, потом нулевой цикл. А само здание храма — это точная копия Нюрбинской церкви 18 века. Ровно один в один.

— Почему так долго строится?

— Во-первых, храмы строят не Леша, не Петя, не Вася. Их строит сам Христос. Одно дело, что он выбирает того, кто строит. И храм может быть построен молниеносно, а может строиться очень долго. Понятно, что если какой-то миллионер закреплен за строительством, то его можно очень быстро построить. Да, в нашем случае это уже девять лет продолжается. Но. Во-первых, мы строим только летом. И из этих девяти лет три года не строили. Почему? Были судебные тяжбы с разными организациями. Неприятное это дело. Сейчас все решено положительно.

А вообще, на жизненном пути нам всем выпадают испытания. У меня недавно выпало своё. В ночь на 13 марта 2023 года случился пожар у меня на базе. Полностью сгорел гараж с транс­портом, и выгорело одно из зданий. Я не мог смотреть на это ужасное зрелище, оно меня угнетало. После пожара был приглашён владыка Роман с отцом Никандром, окропили и помолились на всей территории базы. После проведения Пасхи я полностью переключился на строительство храма. И произошло настоящее чудо. В короткие сроки поднялся храм и были восстановлены здание и гараж на базе, в зимний период уже велись внутренние отделочные работы. Это тоже повлияло на сроки строительства храма, так как появились определённые долговые обязательства после восстановления. Сейчас в этом здании, которое пострадало от пожара и было восстановлено, живут бригады строителей, которые могут послужить на благо храму, принять непосредственное участие в его строительстве

— Какова готовность?

— Сложно сказать. Возможно, на восемьдесят процентов. Но иногда на последние пять процентов уходит больше времени, чем на все предыдущие. Сейчас должны начаться высотные работы. Колокольня, например. Конечно, стройка идет к завершению. И если все будет организовано, будут материалы, то все можно закончить в сжатые сроки. Сейчас я готов к тому, чтобы бригада, которая у меня живет, работала бы там полностью за взаимозачет и таким образом приблизила окончание строительства. Я надеюсь и верю в поддержку людей, что мы к 27 сентября, Крестовоздвиженскому престольному празднику, приблизили окончание стройки. И вообще, хотелось бы поблагодарить всех, кто помогал и помогает в этом деле. И, конечно, тех, кто покупает наш хлеб, так как основная часть средств, вкладываемых в строительство, идет с продажи хлеба.

— На сколько прихожан рассчитан храм? Довольно большим кажется. И есть ли уже какое-то внутреннее убранство для будущей церкви?

— Порядка двухсот человек. Высота более двадцати метров. Внутреннее убранство частично уже подготовлено. Мы делали иконостас для храма в Мархе. Но потом нашелся человек, который оплатил новый иконостас, очень красивый. И старый иконостас было решено отдать нам. Другие иконы тоже оттуда. На первое время, на первые службы хватит.

— Говорят, что мужчина в жизни должен построить дом. А ты строишь храм. Что для тебя значит строить храм?

— Ну, конечно, никогда не думал, что буду строить храм. Мне доверено возвести святыню, а это дорогого стоит. Работаешь до потери пульса, отдаешься полностью. И это чудо. Ведь все у меня начиналось с покаяния, с чувства, которое нужно носить в своем сердце всегда, и тогда остается только научиться благодарить Господа за все!

И. БАРКОВ