Михаил Мордовской: «Конный спорт Якутии держится на фанатах!»

Михаил Мордовской — Михута — среди любителей конного спорта в Якутии личность легендарная. Он в свое время сам был жокеем, но известность свою заслужил, главным образом, как знаток скачек, как летописец конного спорта. В 2016 году он выпустил двухтомник, посвященный звездам якутских ипподромов — чистокровным скакунам, занимавшим призовые места на радость болельщикам. Помимо всех достоинств у Михаила есть одно прекрасное свойство: он бесконечно терпелив к глупым вопросам дилетантов, не смыслящих в конном спорта ничего. Так что у тех наших читателей, кто издали наблюдал за этим сообществом и боялся задавать глупые вопросы, сегодня есть шанс понять хотя бы основные моменты.

— Михаил, вы автор книг «Скаковая Якутия» и «Скаковая Якутия — 2». О чем эти книги?
— Первая книга была посвящена родословной чистокровных скакунов. В специальных таблицах приводится их родословная до четвертого поколения (мать, отец, дед, прадед). Даже среди болельщиков конного спорта есть люди, которые не очень разбираются в родословной лучших скакунов. Когда начинаешь рассказывать, они очень удивляются, что предки их любимого скакуна соревновались на лучших ипподромах мира. В первой книге подробно описывается родословная 22 лучших чистокровных скакунов. Среди них все победители скачек на призы Ил Дархана — Шаддат, Спид Стар, Ривер де Фео, Боцман. А во второй книге описываю всех чистокровных скакунов, занимавших призовые места в разные годы. Приводятся имена всех жокеев, все точные результаты. Сам я не пропустил ни одну скачку на призы Ил Дархана, поэтому описываю и свои впечатления.
— Давайте поговорим о чистокровных скакунах. Их покупают за пределами республики. И стоят они больших денег. Раз вкладываются такие деньги, значит, покупка скакунов приносит прибыль? Или нет?
— Егор, давай сразу уяс­ним одну базовую мысль: конный спорт в Якутии держится на фанатах. Все, что делается у нас, совершенно не похоже на то, что принято и практикуется в России и в мире. Там да, конный спорт — это бизнес, в котором крутятся большие деньги и есть большие возможности. У нас покупка скакуна — это прежде всего дело престижа. Ради возможности объявить свой улус лучшим, показать, насколько хороши коневоды какого-то хозяйства. Вот ради чего покупаются хорошие скакуны. И тут надо понимать: беговые кони делятся на классы. Как с автомобилями — есть класс для всех, а есть для гоночных трасс. Ну или есть «Феррари», а есть «Рено». И между ними ценовая пропасть. У нас, как я знаю, покупают коней по цене от миллиона до пяти. Но цены меняются, а сам я не покупаю, так что это очень примерно. И отбить такую сумму за счет призов очень сложно. Так что это не то чтобы прямо в убыток, но и с расчетом получить прибыль никто не покупает. Это престиж и фанатизм.
— Да, я всегда это подозревал. Ведь и уход за такой лошадью не такой, как за обычными?
— Так и есть. Для чистокровной лошади нужен уход. Она должна содержаться в теплой и сухой конюшне. Ей нужен особый уход, поддерживающие витамины и постоянный присмотр. Только на еду и витамины уходит до 400 тысяч рублей в год! Собственно говоря, лучшие шансы взять первенство в сезоне у той лошади, с которой проведена идеальная «зимняя» работа, так это у нас называется. С шести утра (а летом с четырех) начинают чистить, ухаживать, вышагивать и заканчивают в восемь вечера, и так круглый год, без выходных, все 365 дней. Кормление строго по расписанию, по выстроенному графику и выверенной норме. И те кони, которые перезимовали хорошо, берут призовые места. Такова особенность Якутии.
— Только сейчас понял, что эти беговые лошади большую часть времени у нас не бегают, проводят в стойлах всю зиму! Это же странно...
— А что поделаешь? Климат диктует свои условия. Эти кони не предназначены для нашей зимы. В –40...–50 °С они просто заболеют и станут непригодными, если выводить на полноценную пробежку. В холодное время их выводят на улицу, только чтобы не застаивались. Над ними трясутся, их выхаживают, как родных детей.
— Хорошо. Но почему бы тогда не развивать скачки на животных, которые созданы для Якутии, — на якутских лошадях?
— Егор, тут все очень непросто объяснить. Но начнем с того, что якутская лошадь — это великолепное животное, которое идеально приспособлено к условиям Якутии. Она выживает под открытым небом круглый год, сама себе добывает пищу. И она вкусная! Но она никак не может конкурировать в беге с другими породами лошадей. И с давних пор, еще до революции, когда не было заведено покупать специальных скаковых коней, у якутов по­явилась практика улучшать местных лошадей, участвующих в скачках, повязывая их с ямщицкими и казацкими конями. У тех другое строение мускулатуры, она просто крупнее, у них длиннее ноги. С тех самых пор идет бесконечный спор о чистоте лошадей, заявленных как чистопородная якутская. 
И сейчас есть категория забегов на якутских скакунах, но и здесь все пытаются схитрить, повязать с завозным чемпионом якутскую кобылицу. Сразу на глаз такое трюкачество не определишь, ведь и среди людей бывают от природы высокие, выносливые люди. Так и с конями, и при этом невозможно объявить о мошенничестве со стопроцентной уверенностью, доказать очень трудно. Поэтому в мире, где есть специальные беговые кони, устраивать скачки «чистопородных якутских скакунов» — это, по большому счету, профанация. Это как устраивать гонки «жигулей» и не проверять, что за мотор под капотом каждого.

— Значит, только завозные красавцы. Понятно. А когда начали их целенаправленно покупать?
— Я изучал этот вопрос. И, судя по архивным данным, первого чистокровного коня, который пробежал на якутском ипподроме, звали Индус. Выставили чурапчинцы, колхоз имени Эрилик Эристина. Случилось это в 1961 году, он пробежал дистанцию 1600 метров за 1 минуту 49 секунд. До этого, вроде буденновской породы, участвовали с 50-х годов. А чистопородная лошадь, родившаяся в Якутии, пробежала в 1976 году. Ее звали Лира, выставил совхоз «Хатасский», вывел, тренировал мой отец, Василий Михайлович Мордовской. В том году она установила рекорд на дистанции 800 метров — 56,8 секунды. А один рекорд Якутии, установленный Лирой, — 7000 метров — до сих пор держится.
— Тогда такой вопрос: покупают только взрос­лых лошадей, уже доказавших свой чемпионский потенциал? Или могут привезти жеребят с потенциалом?
— Опять же здесь возникает финансовый момент: такая дорогостоящая покупка должна быть хотя бы минимально оправданной. Поэтому обычно покупают трех-четырехлеток, скакунов в самом пике своей мощи. Потому что нужна гарантия побед. И надо учитывать такой момент: спортивный век у лошадей короток, у нас особенно. У них возникают профессиональные болезни — растяжение связок, накапливаются травмы, — и всё, лошадь перестает занимать призовые места. А так у нас в истории были скакуны, бегавшие до девятилетнего возраста, крепкие по своей природе уникумы. В мировой практике есть скакуны, успешно бегавшие разменяв десяток. Ну у них там тысячи коней, поэтому и статистика другая.
Но надо отметить, что попытки привезти молодых скакунов с потенциалом были, и есть люди, мечтающие сделать эту практику постоянной. Например, известен случай, когда закупили скакуна по кличке Комментан в возрасте 1,5 лет. Он смог выиграть забег на призы Ил Дархана в 2014 году. Но это в наших условиях все равно сродни покупке кота в мешке. И потом, жеребенка с потенциалом тамошние заводчики сразу отмечают, и цена на него все равно выше, чем на заурядных. Так что и по цене несильно выиграешь. По­этому постоянной практики закупки потенциально перспективных жеребят у нас пока нет.
— А может, есть прак­тика выведения своих чистокровных жеребят?
— Да, такие попытки есть, потому что, как я уже говорил, конным спортом занимаются фанатики этого дела. Но все упирается в тот факт, что в Якутии мало чистокровных кобылиц. Есть нехолощеные жеребцы, но кобылиц нет. Почему? Потому что покупают не на выведение породы, а на результативный бег. У коней, так же как у людей, кобылы слабее жеребцов. Бывают уникальные кобылы, конкурирующие наравне с жеребцами, но это не та вероятность, на которую можно делать ставку. 
Опять же, кобылы в условиях Якутии, когда им приходится по большей части стоять в конюшне, плохо рожают. Большая часть вовсе не рожает, а те, которые рожают, не все дают здоровых, перспективных для скачек жеребят. По­этому жеребцов, которые могут быть потенциально хорошими производителями, наши продают в Читу, в Забайкалье, там их охотно покупают. По слухам, в этом году на большие скачки, запланированные на 23 августа, могут при­ехать жеребята, отцы которых проданы отсюда. Будет интересно посмотреть.
— Михаил, в этом году много якутян, далеких от конного спорта, узнали о Спид Старе. Это реальное имя реального скакуна? Или это собирательный образ? Вообще, кого ты назовешь легендарными из современных звезд?
— Спид Стар — настоящий конь с настоящей звездной карьерой. Не скажу, что в фильме в точности все рассказано, как в жизни было, но этот скакун реально выигрывал три года подряд самые престижные в нашей рес­публике скачки на призы Ил Дархана. Таким образом она уже вписала себя в пантеон легендарных скакунов. Чурапчинский Мэйн Кониг тоже трижды выигрывал скачки на призы Ил Дархана, но не подряд, а через год. Но при этом он занимал призовые места каждый год, так что его достижения не менее впечатляющие. Также в качестве легенды назову еще одного скакуна по кличке Шаддат, которого выставляли мегинокангаласцы. Он своим красивым бегом вдохновил людей вернуться на стадионы в те годы, когда был спад интереса публики к конному спорту, ну я так считаю. Пожалуй, остановимся на этих трех, поскольку говорить о скакунах могу бесконечно, места в газете не хватит.
— Ну да, я помню, что ты написал две большие книги про скакунов. Несправедливо будет, рассказав о четвероногих чемпионах, забыть про их напарников — жокеев. Насколько важна роль наездника? Или надо просто отбирать самых легких, чтобы коню легче бежалось?
— Я, будучи бывшим жокеем, могу быть предвзятым в этом вопросе. И скажу так: жокей очень важен! Его задача, зная все качества своего коня, дать ей возможность максимально выложиться. Входя в контакт со своим конем, наездник чувствует его дыхание, биение сердца, ритм бега, они становятся единым целым. В жокействе надо иметь талант, это как бывают одаренные музыканты, также бывают и жокеи с природным даром. 
Легендой якутских скачек был мой друг Геннадий Пестерев, это признают все. Он победитель первого якутского дерби, хозяин множества призов, прославивший свой Едейский совхоз и Намский район. Любая лошадь, на которую он садился, раскрывала свою мощь на сто процентов. Сейчас его уже нет с нами. На его уровне скачут, наверное, Егор Оконешников из Мегино-Кангаласского улуса и Алексей Куличкин из Чурапчинского улуса. Также есть Виталий Петров, племянник Геннадия Пестерева, династийный жокей, один из тех, кто собой доказывает, что талант к конному спорту передается по крови.
— Поговорим о печальной стороне этого спорта. Что случается с лошадью, которая получила травму?
— Чистокровная скаковая лошадь — это искусственное создание. Ее веками селекционировали, оттачивая в основном только одно свойство — бег. По­этому она очень далека от природы, в том числе это касается и ее иммунной системы. Подобная порода очень уязвима и плохо поддается лечению. Поэтому любая травма средней тяжести для нее почти как приговор. Такая лошадь, как правило, не восстанавливается, хиреет. Поэтому чаще всего ее избавляют от мучений, усыпляют. Зачем мучить? А что касается травмы ноги, будь то перелом или сильное растяжение, это стопроцентный конец — такая лошадь уже никогда не восстановится в достаточной степени, чтобы достичь хоть каких-то призовых мест.
— Получается, они полная противоположность якутской лошади, неотделимой части естественной среды, и чистокровные скакуны полностью оторваны от природы...
— Да, просто у каждой из них свое предназначение.
— Михаил, мы поговорили о лошадях, о людях. Давайте в конце поговорим об ипподромах. Вот я слышал, что когда-то в Якутии был официальный тотализатор. Сейчас ставки делают между собой, на неофициальном уровне. Почему так?
— Ответ на поверхности, на самом деле. Тотализатор — это бизнес, и бизнес, построенный на больших числах и непредсказуемости. У нас попросту нет такого количества скакунов, чтобы эта непредсказуемость сложилась. Есть фавориты, их все знают, интрига по большому счету, кто из двух или трех фаворитов придет первым. И так было всегда. Поэтому на такой базе невозможно построить эффективно работающий тотализатор. А ставки на лошадь между собой — это неотъемлемая часть якутских скачек, люди это любят, играют не для того, чтобы разбогатеть, а чтобы добавить остроты и азарта зрелищу.

— Понятно. А вот расскажи про Таттинский ипподром, на котором жокеи отказались соревноваться. Неужели он был настолько плох?
— Мы уже говорили про уязвимость чистокровных скакунов, поэтому хозяева и наездники их берегут. На новом ипподроме Ытык-Кюёля было плохо и с кругом — опасные повороты, — и с трассой — заболоченные участки и другие неприемлемые моменты. Там могли загубить много лошадиных ног. На призы Ил Дархана в следующем не приехало бы множество чемпионов. Так что построение ипподрома — непростое дело, нельзя просто ткнуть на место и построить там беговую трассу для чистокровных лошадей. Якутские лошади могут пробежать там, но не чистокровки.

— Да, там потом устроили показательные скачки на якутских лошадях со стрельбой из лука. Кстати, на твой взгляд, есть ли перспективы у этого вида спорта у нас?
— Это интересное зрелище. Но конный спорт — это сложно, Егор, в нем очень много условий, которые надо выполнить. Например, постоянные тренировки. Не думаю, что и по этому виду будут тренироваться круглогодично. Стрельба и конный спорт — сложные компетенции. Думаю, этим могут увлеченно заниматься отдельные люди, но, чтобы вид спорта стал массовым, нужна вовлеченность многих. Например, если ее включат в Игры Дыгына как еще одну компетенцию, даже тогда, скорее всего, участники будут тренироваться три-четыре месяца перед соревнованиями, чего недостаточно, чтобы появились серьезные спортсмены, способные конкурировать вне рес­публики. Впрочем, это мое личное мнение, мнение человека, увлеченного классическими скачками. Кто знает, как там будет в будущем.

— Значит, ты не видишь развития других видов конного спорта в Якутии?
— Я такого не говорил. Знаешь, конному спорту в современном формате в Якутии в этом году будет ровно сто лет. Конные скачки — излюбленное зрелище наших предков с незапамятных времен. Но именно в 1925 году, 2 декабря, прошло собрание об организации официальных конных скачек в ЯАССР. Оно было проведено по инициативе председателя Совнаркома Якутии Степана Аржакова. А 17 февраля 1926 года комиссия под председательством Платона Ойунского издала указ о конных скачках в республике. Так что дата такая, смотря откуда считать. И за эти годы было опробовано множество видов соревнований. Были гонки на тройках, были конные эстафеты, скачки с препятствиями, гонки на санях. Были также соревнования на длинные дистанции, на 30 километров, на 100 километров. Что будет в будущем, кто знает? Но якуты — лошадиная нация, любовь к скачкам у нас в крови. Так что фанаты конного спорта никуда не денутся, а значит, и конные скачки будут развиваться.

Ое КАРПОВ
Фото автора и предоставленные собеседником

P. S. Пока верстался номер, пришла трагическая новость: из жизни ушла легенда якутского конного спорта — Мэйн Кониг... Легендарный темно-гнедой жеребец трагически погиб от удара молнии — такую причину установила ветеринарная экспертиза. Мэйн Кониг навсегда останется в истории якутского конного спорта: он трижды становился победителем скачек на призы Ил Дархана (2017, 2019, 2021), дважды — чемпионом Игр Манчаары (2017, 2021), а также обладателем Кубка Лээги в 2019 году.