Из-под земли достану!
Под нашими ногами в буквальном смысле слова — история. Под землей можно найти интересные артефакты, которые могут дать дополнительную информацию о том, чем жили наши предки, что и из чего ели, каких обычаев и традиций придерживались, как и кем работали, как проводили досуг. Слой за слоем земля дает подсказки. Чем глубже, тем древней.
В этот летний сезон на территории Якутии работают две крупные археологические экспедиции — в Якутске и близ села Хаптагай Мегино-Кангаласского улуса.
СЕНСАЦИЯ В ХАНГАЛАССКОМ УЛУСЕ
Но начнем с подлинной научной сенсации, о которой специалисты пока предпочитают не распространяться. Она случилась совсем недавно. На территории близ одного села в Хангаласском улусе (не будем говорить, какого именно) археологами найдено неолитическое захоронение с богатым инвентарем. Два скелета. Вкладышевый кинжал, россыпь кремневых наконечников стрел. Давно не было таких волнующих находок! Ученые в полном восторге! И в предвкушении. Однако якутское лето очень короткое. Необходимо с пользой провести этот период в поле. Другом поле. Сенсацию оставили на осень, тем более предстоит еще ряд серьезных исследований.
ИЗ ВЕКА В ВЕК
5 июня началась археологическая экспедиция на территории памятника «Поселение Хаптагай» в Хаптагайском наслеге Мегино-Кангаласского улуса. Это самые масштабные археологические работы в Центральной Якутии за последние несколько лет, которые объединяют несколько поколений археологов из разных научно-образовательных учреждений республики. Всего будет вскрыто и изучено более 6600 кв. м.
Почему именно там? На том берегу у Хаптагая будет начинаться (или заканчиваться?) Ленский мост. Поэтому сейчас важно откопать все, что прячется под землей. Уже вскрыто более 1200 кв. м. И есть первые находки: фрагменты керамики, кухонные остатки, выявлены основания жилищ и хозяйственных строений. Керамика датируется концом 18 — началом 19 веков и, похоже, не очень сильно волнует копателей. Пока они еще на верхних слоях земли. И с предвкушением ожидают, когда копнут глубже. Это как азарт зависимого: надежда на еще более ценные находки этого сезона изо дня в день все крепчает. Именно такой азарт заставляет археологов месяцами спать в палатках на сыре земле. Фактически без электричества (генератор). Без изысканной еды и горячей ванны. Без всего того, что считается городским комфортом. Только холод, комары, мошки и азарт.
При этом фрагменты глиняных сосудов, которые, вероятно, использовались в быту местными жителями, — это уже супернаходка, которая украсит любой музей Якутии. Такие находки — как кусочки пазла, которые помогают восстановить картину повседневной жизни: что люди ели, как хранили продукты, какие технологии использовали. Но ученые уверены, что керамика — это только начало.
Головной офис копателей — это Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, однако вместе с ними работают сотрудники нескольких ведущих археологических учреждений Якутии, таких как Арктический научно-исследовательский центр Республики Саха (Якутия). Сами археологи предпочитают говорить, что проводят спасательные раскопки на территории, где скоро начнется строительство моста через реку Лену — одного из крупнейших инфраструктурных проектов региона. Археологи изучают объект культурного наследия «Поселение Хаптагай», который имеет огромное значение для истории Якутии.
С этой недели к раскопкам присоединились студенты исторического факультета СВФУ. Ранее участвовали наравне с учеными студенты Якутского художественного училища, которые проходят практику, правда, они больше отрисовывали находки и помогали ученым документировать артефакты.
Спасательные раскопки важны еще и потому, что мост через Лену — это мегапроект, который изменит ландшафт региона. Без таких исследований исторические артефакты могли бы быть потеряны навсегда. Как показывают другие проекты (например, раскопки в зоне Вилюйской ГЭС-3, где нашли 30 тысяч (!) артефактов), спасательные работы часто открывают неожиданные сокровища.
Важный и мимишный момент: волонтерам и ученым изо всех сил на раскопках помогает звезда лагеря — пекинес Роланд.
КОПНУТЬ ГЛУБЖЕ
Мы позвонили в Хаптагай во вторник, когда в Якутске пролился дикий ливень.
— У вас на том берегу льет дождь?
Александра ПРОКОПЬЕВА, археолог, научный сотрудник Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН:
— Уже не сильный, но поднялся ветер.
— Сколько человек в экспедиции?
— Количество постоянно меняется, сейчас — около 50.
— В основном работают студенты?
— Нет. Основная масса археологов — это работники нашего института. Нас тут около 20 человек, мы все имеем опыт археологической работы. Семь человек — из Арктического научно-исследовательского центра. Около 10–15 человек волонтеров. И на этой неделе мы ждем практикантов исторического факультета СВФУ. Ранее неделю с нами отработали студенты художественного училища. Тоже в рамках практики научились археологическому рисунку.
— Каков сейчас фронт работы?
— Мы работаем до 31 августа по договору с группой ВИС, которая занимается строительством Ленского моста. Наши раскопки носят охранно-спасательный характер. На этом месте будет мост.
— Раскопки идут исключительно вручную?
— Да. Лопатами, мастерками, кистями, щетками, тачками. В зависимости от того, на каком уровне слоя находимся.
— Вы уже нашли кусок керамической посуды 18–19 веков. Это значит, что на этом месте жили люди?
— Конечно. И это давно всем известно, еще пять лет назад стало понятно, что на этом месте было поселение. Это выявленное поселение. До того, как начались строительные работы, в 2020 году проводились разведочные работы. И тогда точно стало известно, что здесь было поселение. Соответственно, его мы сейчас и раскапываем. Это не так, что мы только что нашли. Мы приехали сюда, уже точно зная, что здесь жили люди. И, так как строительство моста не могло быть перекинуто на другую территорию — вы же знаете, что это самое удобное и узкое место, — поэтому появилась необходимость спасти это поселение. Нам сразу было совершенно понятно, что здесь будут находки. По словам местных жителей, здесь, на берегу, дома и огороды стояли вплоть до 70-х годов прошлого столетия. Так что здесь мы имеем шансы докопаться не только до древности, но и вполне себе и до советского периода. Но, думаю, доберемся до глубин хронологии. Мы сейчас находимся только на самых верхних слоях. Пока снимаем только 20 и 19 века.
Те фрагменты керамики, о которых вы говорите, наверняка принадлежат концу 18 — началу 19 веков. Но чем глубже мы будем копать, тем больше шансов обнаружить более ранние материалы.
— Затем то, что вы нашли, отправляете на лабораторные исследования?
— Какую-то часть образцов уже отправили на определение и датировку. Но это обычная часть научного исследования. Здесь нет ничего из ряда вон выходящего. Камеральную обработку и рисунки делаем здесь на месте. Мы из любого памятника берем какие-то образцы, которые более-менее в хорошей сохранности. А львиную долю находок сдадим в Мегино-Кангаласский краеведческий музей, чтобы не перевозить в Якутск, потом обратно. Здесь на месте работает достаточно научных сотрудников, которые сразу могут определить дату. Но то, что не успеем камерально здесь обработать, будем доделывать осенью в Якутске.
Камеральная обработка полученных материалов — систематизация и анализ археологического материала, стратиграфической и планиграфической информации, подготовка отчетной документации с обоснованием наличия или отсутствия объектов археологического наследия на участке земельного отвода.
— С какими трудностями вы сейчас сталкиваетесь?
— Климатическими. Но погодные условия никто предугадать не может. Например, сегодня до ливня мы работали до обеда. На днях было очень холодно. Но, когда слишком жарко, тоже трудно работать. Хотелось бы, чтобы была средняя температура, но тут уже договориться с природой нам не под силу.
— Не тяжело все лето в палатке жить? Без света, на генераторе, с комарами да мошками?
— Мы люди привыкшие. Так или иначе, все равно все лето в палатках. Не здесь, так в другом месте. Поэтому нам не тяжело. А вот волонтерам, я вижу, приходится трудно. Они не привыкли. Поэтому стараюсь брать морально и физически крепких, но пока еще не было случая, чтобы кто-то развернулся и уехал. Нормальная работа.
— Далеко до ближайшего населенного пункта?
— Нет, совсем близко. Село Хаптагай находится в 3–4 километрах.
500 АРТЕФАКТОВ
Вторник, 9 утра. Напротив бывшего здания судебных приставов и позади Театра оперы и балета огорожено желтым забором большое пространство. Внутри подкрепляются кофе перед рабочим днем студенты-историки, которые проходят практику. Накрапывает дождик. Студенты еще не знают, что к обеду начнется эпичный ливень и всех распустят по домам. «Поле» впечатляет. Оно изрыто вдоль и поперек, как в военных драмах при баталиях. Туда корреспонденту «ЯВ» спускаться запретили.
Охранные раскопки на территории Якутского острога (пересечение улицы Каландаришвили и переулка Марка Жиркова) начались еще в прошлом году. И увенчались научной сенсацией. В начале месяца раскопки здесь были возобновлены. Год назад на участке № 12 нашли 11 берестяных грамот, впервые на Дальнем Востоке. В этом году археологи с помощью студентов СВФУ рассчитывают найти новые артефакты. Работы идут с раннего утра до вечера. Слои земли археологи снимают вручную. В будущем на этом месте вырастет элитный восьмиэтажный жилищный комплекс в виде чорона, поэтому очень важно тщательно исследовать территорию. А вдруг найдут нечто сенсационное? По словам специалистов, уже найдено более 500 артефактов, которые отправляют на лабораторные исследования. Многие из них не будут представлять ценность. Но вдруг?
Эта местность входит в городскую черту застройки уже с 17 века, что подтверждено письменными источниками, картой Якутска 17 века. Уникальность берестяных грамот несомненна. В прошлом июле на этом месте нашли первую берестяную грамоту в Восточной Сибири (в Дальневосточном федеральном округе). Берестяные грамоты — это уникальный письменный археологический источник, который даёт ценнейшие сведения о жизни многовековой давности. Якутские берестяные грамоты представляют собой редчайшие в России образцы делопроизводственной документации первой четверти XVIII в. на бересте. На сегодняшний день это самые поздние по датировке документы на бересте и самые восточные по месту находки.
Фрагменты документов были найдены в мерзлотном слое сильно увлажнёнными, загрязнёнными и деформированными. После расчистки и консервации грамот учёные приступили к их исследованию.
Десять грамот относятся к ясачной книге, одна — предположительно наказ воеводе Олюторского острога. Текст, написанный чернилами, располагается вдоль волокон бересты, что характерно для новгородских берестяных грамот. Особенности текста, запись чисел кириллическими буквами характерны для скорописи XVII в. Девять из одиннадцати фрагментов содержат текст на обеих сторонах бересты. Чернила сильно выцвели, местами затёрты, поэтому некоторые буквы и слова прочитать не удалось.
В Национальной библиотеке РС(Я) были выполнены цифровые копии найденных берестяных грамот, которые представлены в данной коллекции.
И вот в этом году, не успел сезон начаться, уже нашли еще один фрагмент берестяной грамоты!
— Сколько людей здесь копают?
Иван ФРОЛОВ, археолог, руководитель Сургутского обособленного подразделения научно-производственного объединения «Северная археология-1»:
— Трудно сказать. Изо дня в день количество меняется. Сегодня, я думаю, около 20 человек. Сейчас работают студенты, до этого в основном были школьники. Это физически, между прочим, трудно: тачки, лопаты.
— Это здесь в прошлом году нашли берестяные грамоты?
— Да, на этом раскопе.
— А в этом году что-то уже удалось найти?
— Как не удалось? А это что? (Показывает на кучу ведер, заполненных, на первый взгляд, хламом: лохмотьями, землей, осколками.) У нас уже в коллекции более 500 находок, не считая массового материала.
— Еще не сортировали?
— Сортировка идет постоянно! Это обыденный процесс. Каждый день и даже каждый час мы что-нибудь да находим. Вещи, предметы. Они поступают в лабораторию, где идет обработка.
— И сколько она занимает по времени?
— По-разному. Процесс не останавливается, идет постоянно. В прошлом году мы работали четыре месяца, в этом году — пока один месяц. И потом работа не завершается. После того как вещи вывозятся в музей, обработка материалов в коллекцию продолжается. Некоторые прошлогодние находки до сих пор обрабатываются.
— А почему именно это место выбрано для раскопок? Весь Якутск активно застраивается!
— Вообще, по закону копать надо везде, где строят. Вопрос, почему не везде копают, не ко мне. А почему здесь в приоритете? Потому что это объект культурного наследия — Якутский острог. Выявлен он был Екатериной Строговой в ходе археологической разведки в 2012–2014 годах. Были работы и на Свято-Троицком соборе, и на этом земельном участке. По результатам этих работ в 2016 году уполномоченные государственные органы приняли решение на постановку на учет охраны объектов культурного наследия. По действующему законодательству в границах любого объекта культурного наследия требуется проводить мероприятия по обеспечению его сохранности. Для объектов археологии — это раскопки. Они велись не только здесь, но и на улицах Чернышевского, Логовой, под строительство здания Арбитражного суда на Емельяна Ярославского. В прошлом году также работы велись в Залоге.
— Это во всех регионах должно быть так?
— Да, это 73 Федеральный закон, статья 45.1. а также 246 статья Уголовного кодекса.
— Часто руководители фирмы подгоняют или вовсе не пускают археологов. Здесь как?
— Они вообще-то наши заказчики. Финансируют нашу работу. Мы работаем здесь благодаря им, фирме «Утум+».
— А студенты здесь проходят практику?
— Да. Но есть люди, которые получают полноценную зарплату. Это производственный коммерческий объект.
ПРИГОТОВИТЬСЯ ТУЛАГИНО!
— У нас в этом году только в двух местах копают?
Николай МАКАРОВ, руководитель Управления по охране объектов культурного наследия Якутии:
— В этом году да, только в двух местах. Пока изучается вопрос проведения больших раскопок на территории Тулагино-Кильдямского наслега, но они пока не запланированы. Ждем результатов изучения. А пока только в Хаптагае и на улице Каландаришвили. Но нужно понимать, что это научные археологические раскопки. Еще есть государственная экспертиза, когда изучаются отдельные участки на наличие тех или иных ценностей. Их очень много по всей республике. Если намечается разработка какой-либо территории, например, промышленная разработка, заказчики обязаны провести историко-культурную экспертизу на предмет наличия культурных ценностей. А это постоянная работа.
— А в Тулагино что нашли?
— Там три выявленных объекта культурного наследия, и, так как стоит вопрос о туристической привлекательности Тулагино-Кильдямского наслега, было предложение произвести там раскопки. Но вдаваться в подробности сейчас преждевременно. Когда все будет четко и понятно, мы отдельно с вами остановимся на этой теме.
По раскопкам в Хаптагае. Там общий масштаб составляет 6800 квадратных метров. Это очень большая территория, работать они будут до последнего дня августа. Причина — там будет проходить Ленский мост. Мы обязаны изучить эту землю на наличие культурных ценностей. Они уже более двух недель активно работают. Если хотите, приезжайте! Я вас приглашаю. Можете даже принять участие в раскопках сами. Там развернулась очень большая и кропотливая работа. Уже пошли первые находки 18–20 веков. Но археологи намерены постепенно углубляться.
По Каландаришвили. Там работы ведет ООО «Северная археология-1» из Ханты-Мансийского автономного округа. На вчерашний день (вторник. — М. Р.) там было занято 28 человек. Площадь раскопок — 2800 квадратных метров. В прошлом году они нашли берестяные грамоты, в этом году находки продолжаются. В том числе нашли еще один кусочек берестяной грамоты.
Михаил РОМАНОВ