Якутские фермеры умрут без Интернета

Говоря о преимуществах жизни в Якутии, мало кто обойдет продовольственный вопрос. Рыба, мясо, молочная и овощная продукция стали реальными брендами республики. Мы попытаемся понять, как долго будут течь на наши столы эти «молочные реки» и с какими трудностями сталкиваются те, кто на вечной мерзлоте всё это выращивает, ловит и добывает.

Слова первого президента республики Михаила Николаева на инициированном им совещании о роли семейной экономики наделали много шума. В последние годы Михаил Ефимович нечасто выходит со своим мнением к людям, так что это его выступление было особенно ценным и интересным. Как известно, Николаев раскритиковал тренды развития сельского хозяйства в республике, отметив, что по качеству жизни в России мы на позорном 70-м месте.

Постараемся понять, что мешает людям на земле пополнять закрома и можно ли это исправить. Уполномоченный по защите прав предпринимателей в РС(Я) Альбина Кычкина признается, что сельхозпроизводители часто обращаются к ней со своими проблемами. Одной из последних угроз, в частности, стала маркировка молочной продукции. Идея, в принципе, интересная: можно проследить пусть любого пакета молока или пачки масла от поля до прилавка. Переходный период должен завершиться к декабрю нынешнего года, когда положения распространят на всех участников производственного и торгового процесса. Но маркировка невозможна без интернета. А интернет во многих уголках Якутии разве что не на оленях.

Альбина КЫЧКИНА, уполномоченный по защите прав предпринимателей в РС(Я):

— Маркировка — сложнейшая тема для нашего региона. Мы посчитали, сколько у нас потенциальных участников оборота маркированных товаров. Выходит, более трети всех субъектов предпринимательства. Половина из них ведет деятельность в отдаленных от сетей связи местностях, четверть — еще и в труднодоступных. Проблемы: сложная логистика, сезоны половодий до 60 дней, отсутствие автозимника до 90 дней, отсутствие центров технического обслуживания на местах, нестабильный и дорогой интернет. Так, в прошлом году предприниматели Тикси били тревогу, что на весь поселок Ростелеком может предложить максимум 512 кб. А это практически можно считать отсутствием интернета и условий для обязательной маркировки. Каждый пакет молока, сметаны, кефира должен быть немедленно занесен в соответствующую систему, далее нужно вносить данные по всем операциям с ним вплоть до продажи с прилавка. Молочная продукция без маркировки запрещается к реализации. И каждый, кто будет этим заниматься, станет нарушителем закона — штрафы от 50 до 300 тысяч рублей, также предусмотрена уголовная ответственность.

— Альбина Егоровна, но Тикси — тот еще молочный регион. Может быть, не так всё печально в Якутии в части той же маркировки молока? Как минимум в достаточно густонаселенных районах интернет устойчивый.

— Тикси я привела лишь как пример. Но вы не правы, если думаете, что вся молочная продукция у нас производится вдоль линий оптоволоконной связи. Ко мне обратился сельхозкооператив из Верхоянска «Яна Продукт». Они инвестировали в производство 20 млн рублей. За три года открыли четыре цеха по переработке молока, три маслоцеха в наслегах и многопрофильный пищевой цех в Батагае. Обязательная маркировка молочной продукции поэтапно начала вводиться в сентябре 2021 года. И предприниматели фактически оказались на грани разорения. Они подсчитали, что на приобретение оборудования для маркировки и его установку им необходимо около 1,1 млн рублей. Даже в райцентре, Батагае, перебои с телефонной связью и интернетом, а ведь возможности для маркировки должны иметься во всех цехах. Для доступа к широкополосному интернету необходимо более 750 тысяч рублей, и 816 тысяч рублей в год составит абонентская плата. При такой организации производства закроются все мелкие товаропроизводители. А ведь для многих на селе это единственный доход.

— Невеселая картина. Ну а где выход?

— Во-первых, нужно льготное внедрение спутниковой связи для малого бизнеса, в первую очередь в Арктических регионах. Во-вторых, нужно вносить изменения в Постановление об обязательной маркировке молочной продукции, над чем мы сейчас и работаем. В принципе, подвижки есть. Те же молоко и сметану должны маркировать не только производители, но и все, кто с ними работает, вплоть до магазина. При нынешнем уровне цифровизации Якутии автоматически молочная продукция должна была исчезнуть с прилавков небольших труднодоступных наслегов.

Мы провели серьезную работу, направляли письма в самые различные инстанции. Глава республики лично обращался к председателю правительства РФ Михаилу Мишустину, я трижды в Минпромторге выступала. И при активной поддержке уполномоченного при президенте РФ по защите прав предпринимателей Бориса Титова в конце прошлого года в постановление были внесены необходимые поправки. Теперь, к примеру, если предприниматель из труднодоступных мест закупает молоко в Якутске, он освобождается от необходимости его маркировать: продавец в Якутске сам выводит его из системы. Аналогичное положение, считаю, должно действовать и применительно к производителям. В противном случае в отдаленных местностях мы не только потеряем местную продукцию переработки молока (останется лишь привозная), но и серьезно подорвем экономическую основу людей на селе. Та же «Яна Продукт» в 2021 году закупила у населения 800 тонн молока, а это, согласитесь, хорошее подспорье для каждого. С 2021 года в Якутии изменился подход к выдаче субсидий селянам, занимающимся сдачей молока. Правительство республики увеличило субсидию на закуп с 35 до 50 рублей за литр, что, безусловно, можно только приветствовать. Но при этом за рамками такой поддержки остались личные подсобные хозяйства. Для них власти предусмотрели другую субсидию — по 35 тысяч рублей в год за каждую рогатую голову. Но остается вопрос: компенсирует ли эта субсидия те доходы, которые ранее селяне получали от сдачи молока заготовителям? Один год для нескороспелой животноводческой отрасли, да и в целом сельского хозяйства, конечно, не показателен. Но как будто на буренках реформа отразилась положительно: в прошлом году их в республике стало на 3,3% больше при том, что молока заготовили на 2,6% меньше. Взбодрились олени (плюс 3%), вслед за ними понеслись и куры (яиц плюс 19,7%). Рекордный забой особенно резко отразился лишь на свиньях, чье поголовье за год сократилось на 15,9%.

Альбина КЫЧКИНА:

— Наверное, любая реформа хромает в начале своего пути. Не обошла стороной эта проблема и изменения подхода к субсидированию поголовья крупного рогатого скота и закупа молока. В прошлом году ко мне обратился ряд индивидуальных предпринимателей Сунтарского улуса. Они вынуждены были зарегистрироваться в качестве глав крестьянских фермерских хозяйств (ИП КФХ), поскольку личные подсобные хозяйства лишены права заниматься экономической деятельностью: всё, что произведут, — это только для собственного потребления. Став предпринимателями, они получили новую налоговую нагрузку. И вдруг управление сельского хозяйства Сунтарского улуса ввело градацию по формам хозяйствования. Было установлено, что ИП КФХ имеют право сдать на молокоприемные пункты лишь тонну молока в год от каждой коровы. Для потребительских кооперативов определили норматив в 1,8 тонны, от сельскохозяйственных потребительских кооперативов было разрешено принимать по две тонны молока от каждой коровы. Но ведь какая разница коровам, как оформлены ее хозяева? В среднем люди раньше сдавали в год по 1,7 тонны, а когда они стали ИП КФХ — фактически предприятием с документооборотом и налогами, — норму сдачи им снизили до 1 тонны. Таким образом, предприниматели планово лишались 40% своих доходов.

Я обращалась в администрацию улуса за разъяснениями, и мне ответили, что всё соответствует положениям, разработанным Минсельхозом республики. Тогда я написала заявление в прокуратуру. Там тоже нашли нарушения и отправили в министерство предписание изменить отдельные положения. После этого был внесен протест на муниципальный правовой акт. И как мне сейчас сообщают из Сунтара, в 2022 году коров больше не делят по юридическим формам.

— Я видел письмо директора Эльгяйского мясомолочного комбината Акимова в адрес руководства Сунтарского улуса, где он пишет, что за 26 лет его работы Минсельхоз каждый год проводит какие-то реформы. Когда правила постоянно меняются, это не позволяет строить плановую работу. Вы согласны с директором?

— Любые новшества всегда настораживают. И, может быть, они действительно появляются слишком часто. Обкатываются они на практике не всегда гладко. Где-то, на мой взгляд, наблюдается откровенный бюрократизм. Ко мне обращались руководители общественного объединения предпринимателей Мирнинского района «Деловой клуб».

С 1 июля 2018 года заработала государственная информационная система «Меркурий», в которой необходимо, как и в случае с молочной продукцией, регистрировать все действия с мясной и рыбной продукцией от забоя или вылова до переработки, транспортировки и продажи. Идея в целом понятная и преследует благие цели — ликвидировать контрафактный нелегальный рынок рыбы и мяса. Предприниматели поначалу ее приняли, поскольку «Меркурий» облегчал их работу. Нужно было занести данные в компьютер, разместить их на специальной платформе, и как будто на этом всё. Но, как рассказали мирнинские предприниматели, «Меркурий» им только добавил забот, поскольку наряду с электронной регистрацией остался прежний бумажный оборот. Как и раньше, они с бумагами ходили в управление ветеринарии, брали там разрешение на торговлю конкретной партии мяса или рыбы, в ожидании его теряли несколько дней. Но это же полная дискредитация самой идеи электронной регистрации! Тем не менее практика в Мирнинском районе действовала достаточно долго, удалось ее сломать лишь где-то в середине 2021 года. Я бы не стала критиковать все эти новшества, что власти предлагают бизнесу. Где-то, на мой взгляд, мешают исполнители на местах, а это уже прямая сфера интересов института уполномоченных по защите прав предпринимателей. Но я, безусловно, согласна с директором Эльгяйского комбината в том, что правила должны быть не только понятные, но и долгосрочные. Нельзя все время подстраиваться под какие-то изменения и бороться с системой или отдельными чиновниками. Это отвлекает от дела, отнимает много времени и денег. А потом мы жалуемся, что в магазинах цены растут. Не предприниматели в этом виноваты, уверяю вас. Тот, кто надеется задрать цену и на этом получить какую-то сверхприбыль, долго на рынке не продержится. Предпринимателю нужны обороты, а для этого цены должны быть приемлемы для потребителя. Наша задача — минимизировать затраты бизнеса на необоснованные требования и борьбу с бюрократическими проволочками.

Но если мы сегодня говорим конкретно о сельском хозяйстве, то ему однозначно в Якутии нужна государственная поддержка. На выходе мы получим не только всеми нами любимые местные продукты, но и десятки тысяч рабочих мест в наслегах, доходы для их жителей. Председатель Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельхозкооперативов Горного улуса Вера ЛИХАНОВА вышла к властям со своими предложениями о поддержке села. По ее мнению, единый сельскохозяйственный налог (ЕСХН) в республике нужно снизить с максимальных нынешних 6% до 1%, предоставить трехлетние налоговые каникулы начинающим фермерам, налоговые вычеты главам КФХ, снизить транспортный налог на сельскохозяйственную самоходную технику. В ответ на предложение фермеров Горного улуса Минсельхоз РС(Я) рассказал о том, что уже сделано. Так, для индивидуальных предпринимателей и глав КФХ, находящихся на упрощенной системе налогообложения «доходы минус расходы», снижена ставка налога до 5% при общей по республике в 10%. Кроме того, в первый пандемийный 2020-й фермеры на упрощенной системе налогообложения (УСН) с доходов платили лишь минимальный 1%, а не 6%, как в другие времена. Что касается предложения об отмене единого сельхозналога, то он и так «считается льготным режимом налогообложения, основным преимуществом которого является низкая налоговая нагрузка и упрощенный налоговый учет и отчетность», считают в Минсельхозе.

Кроме того, в ведомстве ссылаются на анализ 2019 года, когда 60 процентам ИП и глав КФХ вовсе не был начислен ЕСХН, поскольку они были убыточными. «Таким образом, основная часть КФХ имеет небольшие облагаемые доходы, соответственно, налоговая нагрузка не высокая», — заявили в министерстве. По подсчетам чиновников, единый сельхозналог даже для преуспевающих крестьянских хозяйств составляет 5–13 тысяч рублей в год. Так что вряд ли стоит вообще заморачиваться. Да, рыбаки, земледельцы и скотоводы платят в бюджет немного. Но почему бы тогда вовсе не освободить их от этого ЕСХН, раз законодательство позволяет? Бюджет от этого не пострадает, а несколько лишних тысяч в кармане крестьянина наверняка пойдут по назначению. И все-таки печально, что 60% наших фермеров влачат убыточное существование...

Что же касается предложения о налоговых каникулах для начинающих сельских предпринимателей, то «в обращении не конкретизировано, в части какого налогового режима предлагается ввести «налоговые каникулы», развели руками в министерстве. При этом добавили, что до 31 декабря 2023 года впервые зарегистрированным налогоплательщикам на УСН в сфере животноводства, растениеводства, охоты и рыболовства и так предоставлена «нулевая» налоговая ставка. Все изменения в закон о налоговой политике РС(Я) вносятся по согласованию с постоянно действующей налоговой комиссией. Сейчас бизнес инициировал вхождение в ее состав уполномоченного по защите прав предпринимателей. По ее словам, бизнес в Якутии весьма активен и имеет явно выраженную позицию. Предприниматели буквально сыплют предложениями, которые, по их мнению, могут стимулировать экономическую активность. Но нередко их пожелания идут вразрез с различными бюрократическими актами. Да, они тоже как будто нацелены на защиту прав предпринимателей, но далеко не всегда учитывают якутские реалии. То, что может работать где-нибудь в густонаселенном обжитом регионе, у нас нередко становится непреодолимым препятствием для развития бизнеса. И сельский товаропроизводитель в суровом северном климате является наиболее уязвимым звеном в этой «пищевой цепочке». А ведь как бы хотелось каждый день иметь на своих столах местные чистые и вкусные продукты.

Увы, но Якутия — это край, который не может прокормить себя и наполовину. Хотя все предпосылки для этого есть. Как-то я беседовал с известным в республике фермером Григорием Эмом. У него за плечами опыт земледелия в плодородной Средней Азии. Но именно условия долины Туймаада он считает уникальными. Как минимум у нас в разы меньше вредителей, а значит, реже приходится обрабатывать урожай химикатами, что сокращает затраты и повышает качество продукции. И по количеству солнечных дней мы чемпионы. Так что работать на земле в Якутии можно. Но, как подсчитали в Минсельхозе, 60% фермеров не платят ни копейки сельхозналога, потому что не с чего...

Сергей СУМЧЕНКО.

Фото: Yakutia.Info