Ленская нелетная

Эта история показательна тем, что имеет печальную тенденцию: крупные предприятия пускают под нож коллективы с короткой формулировкой «оптимизация», но за сухими цифрами попавшего под сокращение количества сотрудников — судьбы и дальнейшая не очень-то и перспективная жизнь. И если бы только их, здесь речь идет уже о жизни целого города с населением в 36 тысяч человек.

Берет она свое начало с 1 января 2016 года, когда аэропорт Ленск, принадлежавший Мирнинскому авиапредприятию (непосредственно АЛРОСА), передали ФКП «Аэропорты Севера» (непосредственно Росавиация). С тех пор каждый год количество самолетовылетов снижалось, ровно так же, как снижались и выплаты сотрудникам предприятия, а вливания в должный уход за инфраструктурой аэропорта практически прекратились. Коллектив как умел, за хозяйством, конечно, следил, но собственных силенок не хватило — и хозяин решил зарезать куру. Не сразу. Сначала открутить крылья. Отрезать лапки…

ОПТИМИЗАЦИЯ

Срочно вылететь в Ленск возможности нет, так что общаемся с ленчанами по телефону. У нас на линии старший диспетчер Службы организации перевозок, председатель цехового комитета аэропорта Ленск Жанна БЕЛИКОВА.

— Жанна Раифовна, как вы считаете, дела на предприятии столь плачевны?

— В 2016 году у нас пассажиропоток был намного выше, чем во всех остальных аэропортах, и вкупе с другими критериями рейтинга, таких как самолетовылеты, тонны взлетной массы, грузооборот и так далее, мы уверенно лидировали. Но, как известно, без должного ухода и вливаний в развитие предприятия любые здания, строения, техника приходят к плачевному состоянию, что не влечет за собой красивой картины для привлечения авиакомпаний, а тут еще и наступившая пандемия по всем показателям ударила, но мы достойно держали удар.

— А ваш коллектив и раньше пытались сокращать?

— Когда я пришла работать в перевозки, штат аэропорта составлял 650 человек. Конечно, бывали сокращения, но не столь масштабные, как сегодня. В нашей стране все без исключения переживали сложные времена, но мы всегда отвечали тем, что у нас высококвалифицированный, хорошо подготовленный персонал, и руководство старалось удержать слаженный коллектив в нынешнем его составе. Еще в декабре, подводя итоги года, мы ничего не подозревали, и вдруг нам изменили регламент, сократив его на 30%, то есть с 65-часовой рабочей недели нас перевели на 45-часовую.

 — Это чтобы зарплаты уменьшить?

— С 25 марта убрали все вакантные должности и, соответственно, все доплаты за исполнение обязанностей по этим должностям. Нам с 1 января не проиндексировали заработную плату, хотя по коллективному договору такие обязательства у предприятия есть. Перевозки в 2023 году по сравнению с 2022 годом сократились на 13%. И коллективу поставили задачу — сократить количество сотрудников более чем на 40%.

— Почти вполовину.

— С учетом вакантных должностей получается даже более чем на 50%. А в целом со 140 человек по приказу должна была остаться 81,5 штатная единица.

— А объем выполняемых работ при этом сократился?

— Нет, конечно. Надо отметить, что это режимное предприятие с объектами повышенной опасности, и оно подчиняется пунктам Федеральных авиационных правил, а у нас только из одной службы из 33 человек сокращают 21, в перевозках из 14 человек должны уйти шесть, и так далее. И как быть, когда из караула пожарных аварийно-спасательной службы собираются оставлять одного водителя и одного спасателя? Ближайшая пожарная часть от нас находится в двенадцати минутах езды — это при хорошей дороге и условии, что на ней нет никого. Уж учения-то проводятся регулярно, а Ан-24, не дай бог случись что, сгорит за десять минут, заодно дав искорку для тысяч кубов топлива, хранящегося на базе ГСМ, а рядом жилой квартал, штаб аэропорта, склады. Тем не менее с 1 апреля работала комиссия, нам дали всего сутки на составление списков тех, кто попадает под сокращение, и с 5 апреля люди стали получать уведомления о сокращении.

— Женщины, поди, первыми под нож попали?

 — Все решала квалификация сотрудника, его профессионализм и стаж работы. Конечно, мужчинам в последующем легче найти работу: есть такие предприятия, как «Газпром», «Транснефть», «Новоленская ТЭЦ», есть подрядчики, которые работают по дорогам, и так далее. Но надо сказать, действительно мало кого сегодня волнует, куда уйдет женщина, никто не беспокоится, сколько у нее детей и живет ли она в квартире, которую взяла в ипотеку. У нас трудовые семьи под сокращение попали, хотя по трудовому законодательству это незаконно, но вряд ли кто будет отстаивать свои права в судах. Очень болезненно разваливать такой крепкий коллектив. Тяжелый предстоял у комиссии выбор, последние протоколы буквально сегодня (в минувшую среду. — Я. Н.) после обеда сдали и очень просили остановиться хотя бы на 102 штатных единицах, а для этого написали обоснования.

— Но что-нибудь в противовес и руководство вам выставит. И обоснует.

— Они нас сравнивают с коллективами из аэропортов Олекминск и Среднеколымск, но и мы знаем, какие могут допускаться ошибки при таком количестве сотрудников, который нам предлагается в штате оставить. Мы же тоже видим цифры: в том же Олекминске строили очередной участок трубы, и было очень много вахт, за счет чего и возрастало количество перевозок. Так и у нас не меньшее количество вахтовиков — в этом году мы по пассажиропотоку уже опережаем Олекминск, и едва ли стоит эти цифры сравнивать. Не коллектив виноват в уменьшении потоков. Сокращение регламента идет на 30%, сокращение рейсов — на 13%, а сокращение сотрудников — почти на 50! Мы понимаем сложившуюся ситуацию и готовы к оптимизации, но не настолько же. Сейчас при наступлении весенне-летнего периода как раз ожидается прибавление рейсов. Кроме того, каждую ночь бывает санзадание. А летом это облетчики лесоохраны, которые вообще круглосуточно работают — без выходных и праздничных дней. И мы же не говорим, извините, мы не примем, у нас регламент — конечно, выходим в обязательном порядке.

— Собственно, понятен смысл оптимизации: вас будет вдвое меньше, но при этом останется та же 65-часовая неделя.

— И в праздники, и в выходные, и в ночь все обязаны выходить — и водители, и заправщик, и перевозки, и электрики должны включить полосу, а иначе как рейсы обслуживать? Единственный дворник в отпуск уйдет — и что, полосу не чистить? А медика, тоже единственного, кем заменять?

— Ну что вам, сложно свет на полосе включить? Да и заправлять самолет научиться — на раз-два. Давление измерять. Дворник один остался? Вообще много ума не надо прийти с утра вычистить полосу — вместо зарядки — и сидите дальше в белых блузочках, служите в перевозках. Вечером свет на полосе не забудьте выключить: экономия должна быть экономной!

— К тому все и идет. Видимо, из нас хотят площадку сделать.

— ?

— Нужно соответствовать гордому названию «аэропорт». Мы своими силами искали подрядчика и способы оплаты для вырубки лесов вокруг полосы — таковы требования — и 1 ноября вернули себе это звание. ФКП «Аэропорты Севера» ничем помочь нам не может, разве что этим сокращением. Площадка? Это работа только на прием санзаданий и каких-то других аварийных ситуаций. И в таком случае авиакомпании от нас откажутся, они летают только при полном обслуживании, а не в столь урезанном виде. Ленску — городу с 275-летней историей, являющемуся практически нефтегазовой столицей Якутии, с населением почти 36 тысяч человек и 11 населенными пунктами вокруг — нужен аэропорт. Мы хотим работать, любим свою работу, и не коллектив виноват в том, что есть проблемы. Если смотреть глобально, то есть вопросы и к властям: столько лет никто не занимался вопросами транспортной логистики в Ленском районе. Даже дорогу до Мирного сделать не могут, да и дорогу из Ленска в аэропорт тоже. Про сам аэропорт, сколько здесь работаю, а это 33 года, только и слышу, что собираются сделать новую бетонную полосу. Воз и ныне там. Сейчас уже о 30-х годах речь ведется — сделаем, но ни на одной бумаге такого решения нет. Авиакомпания «Ираэро», единственная летающая по маршруту Ленск — Якутск, на Талакане и в Мирном получает субсидии, в Ленске — нет, поэтому и билет стоит от 25 тысяч и выше, а в Иркутск — 30 тысяч, при этом ни пенсионерам, ни молодежи, даже детям никаких скидок нет. Многажды писали об этом в Росавиацию и в авиакомпании.

— А чем Ленск не Дальний Восток?

— Есть такое Положение о субсидиях, там несколько критериев, по каким маршрутам их дают, и здесь очень много зависит от численности населения и софинансирования. Например, «Красавиа», которая к нам тоже летает, получает софинансирование от Красноярского края. Но Иркутская область не хочет софинансировать «Иравиа» по перевозке жителей Якутии, а Якутия не хочет софинансировать чуждую ей авиакомпанию. В итоге страдают от этого только жители.

— Но есть же «Якутия» и «Полярные авиалинии».

— Мы обращались к ним, но они и так по всей республике востребованы и выбирают аэропорты с хорошими ВВП, а не с такой, как у нас, где не каждый самолет сядет и взлетит. Мы и депутатов просили, чтобы субсидировали билеты хотя бы тем пассажирам, которые вынуждены летать на медобследования и лечение, но никаких подвижек как не было, так и нет. Получается, это ведь заложники, которые ни по дороге выбраться не могут, ни билетов дорогостоящих приобрести. Так их еще и не купить: рейсы сократились, билетов нет, люди улететь не могут.

— То есть как улететь не могут? Забиты все рейсы?

— Битком! Три раза в неделю выполняются рейсы в Якутск и обратно, четыре раза в неделю — в Иркутск, дважды в неделю — в Красноярск, но у них максимальная загрузка — 25 человек. Есть очень востребованный рейс Ленск — Мирный — Новосибирск, но летит всего 48 человек — ровно по количеству кресел в самолете. Конечно же, обо всех проблемах мы написали главе республики Айсену Николаеву, депутату Госдумы Галине Данчиковой, в транспортную прокуратуру, в трудовую инспекцию, жители подписали петицию о спасении аэропорта Ленск и даже на горячую линию к Владимиру Путину обратились…

БЕСПЕРСПЕКТИВНЫЕ

За вторую сторону отвечает Римма СИДОРЕНКО, начальник управления по работе с персоналом ФКП «Аэропорты Севера».

— Римма Сергеевна, что заставило отправить под сокращение полколлектива аэропорта Ленск?

— Мы сидим на федеральной субсидии, и, чтобы вы понимали, на протяжении семи лет нам ее не поднимают, а аэропорт Ленск, судя по динамике, устойчиво падает вниз, и очень существенно. Производственные показатели по самолетовылетам снизились на 53%, пассажиропоток снизился на 59% — оттуда же тоже люди выезжают на ПМЖ в Россию, как вы понимаете, грузооборот тоже снизился на 56%. И, чтобы хоть как-то этот порт существовал, мы очень долго наблюдали, выровняется ли или хоть чуть-чуть пойдет вверх, но нет, он устойчиво катится вниз.

— И все эти показатели связаны с тем, что люди выезжают на ПМЖ из России в Россию?

 — Ну тут много всяких факторов: от авиакомпаний, к примеру, меньше самолетов стало летать, и это особенно сказывается на Ленске, потому что там рядом прекрасный аэропорт Мирный, где люди попадают сразу же в российские города, и билеты, по всей видимости, оттуда выходят значительно дешевле, а дорога прекрасная до Мирного, и так далее. Покрытие у нас не бетонное, что тоже говорит о том, что самолеты высокого класса к нам прилетать не могут. Ленск не попал, скажем так, в реконструкцию аэропортов. Когда-то он был в этой программе, но его сняли из этой программы, то есть развития дальнейшего ожидаемого — а мы долго смотрели — не предполагается. Это первое. Для того чтобы хоть как-то содержать аэропорт, а у нас они все убыточные, но этот сверхубыточный для нас, и для того, чтобы поддерживать те производственные показатели, которые здесь на сегодня имеются, нам необходимо урезать регламент. Если ранее он составлял 65 часов в неделю и режим был установлен сменный — сутки через трое, — то теперь мы переходим со сменного режима на однодневный, восьмичасовой, соответственно, дополнительные смены высвобождаются. Хочу подчеркнуть, при переходе на пятидневку с 1 апреля получается 45 часов в неделю, так как необходимости в сменном графике работы нет.

— Это остается полноценный аэропорт или некая площадка для аварийных ситуаций?

— Я и хотела к этому уже перейти, что все регулярные пассажирские перевозки будут выполняться без ограничений в соответствии с согласованными авиакомпаниями расписаниями, которые не меняются, и тот состав, который остался, будет работать в новом режиме. Это же не так все просто, что вот встали и ушли. Обслуживание самолетовылетов тем составом, который планируется, будет обеспечено.

— То есть при сокращении половины штатного состава объем работы останется прежним?

— Да, просто они работали в более расслабленном режиме, практически в сильно расслабленном. Была смена, в которой около 60–70 человек работало, а другие две смены в это время отдыхали. Сейчас мы переходим на обыкновенный режим. Обычный режим работы. Как вы. Как я. При 40-часовой рабочей неделе мы дополнительно оставили определенное количество людей, чтобы они могли обеспечивать работу аэропорта как в регламент, так и вне регламента, когда прилетают санрейсы, пожарные и так далее, с учетом отпусков и всего прочего именно то количество людей, которое может обеспечить работу в прежнем режиме. На работе аэропорта и безопасности пассажиров это никак не скажется.

— У аэропорта категории 4, к коим относится ленский, должен быть караул пожарных, но и они попадают под сокращение. И это никак не скажется на безопасности пассажиров?

— Естественно, мы все сделали с соблюдением всех ФАПов, с регламентом работы, с согласованием с Росавиацией на всех уровнях — как федеральном, так и региональном, — и в этом плане никаких нарушений у нас нет. Оставлено ровно столько пожарных, сколько могут обеспечить ту категорию аэропорта, что имеет в данный момент Ленск. Давайте попробуем связаться с производственниками, чтобы у вас была более открытая картина.

 — Давайте!

— Мы же себе не готовы головную боль прибавить — все требования безопасности учтены и при новой численности.

— А дальнейшее развитие инфраструктуры аэропорта Ленск предполагается?

— Мы не видим там дальнейшего развития. Мы не просто так кидаем людей и все: у нас очень социально ориентированный коллективный договор. По ТК РФ кроме трех месяцев еще три месяца будет оплачиваться заработная плата, считайте, полгода, плюс выходное пособие, и суммы достаточно приличные — подгоняются к миллиону — это все, что касается гарантий. Кроме этого мы направили письма в смежные организации с предложением по трудоустройству квалифицированных сотрудников. Об этом еще рано говорить, куда именно и кого, но мы готовы поделиться специалистами в аэропорты в Мирном, Талакане, Эльге — это все рядом с Ленском. Вполне реально нашим ребятам туда устроиться, тем более Эльга и Талакан набирают сотрудников вахтовым методом. Мы ждем навигацию. Сейчас проходят собрания коллективов, и они дают нам эти фамилии — процедура такая, которая проходит при участии профсоюза. Никаких нарушений, невыплат мы не предполагаем — по ТК все будет соблюдено в обязательном порядке.

— Миллион или перспектива остаться совсем без работы — что бы вы лично выбрали?

— У предприятия просто нет другого выхода, мы уже не можем вывозить просто так большое количество людей.

— Коллектив виноват в том, что он не привлекает дополнительное количество самолетовылетов? Или они просто заложники сложившейся ситуации?

— Туда больше никто не полетит. Все, что касается взаимодействия с авиакомпаниями, — это надо к заместителю по производству.

— В свое время АЛРОСА навязала аэропорт Ленск ФКП «Аэропорты Севера»?

— Нам, конечно же, их навязали. Они не нужны стали Мирнинскому авиаотряду, им достаточно аэропорта Мирного. Мы не радовались и не хлопали в ладоши, это Росавиация обязала взять их к себе по территориальности. Это не единственный порт, который мы взяли, просто остальные, скажем так, меньше, чем ленский.

— Кстати, в аэропорту Нюрба тоже готовится сокращение?

— По Нюрбе нет сокращений, там просто понизилась категория и вместо двух расчетов пожарных стал один.

По прошествии некоторого времени выяснилось, что ни гендиректор ФКП «Аэропорты Севера» Вадим Волков, ни его зам по производству Андрей Медведев разговаривать с корреспондентом не готовы. Их интересуют официальные запросы, которые мы не преминем отправить.

 Наталья ЭНДЕР, замглавы Ленска по социальным вопросам:

— Позиция наша ясна: мы совместно с главой района Александром Черепановым, с депутатским корпусом — как районным, так и городским — направили письма во все ведомства, в парламент, в правительство Якутии, в Госдуму о том, что нам необходимо оставить аэропорт, потому что у нас очень сложная логистическая схема. От Ленска до Мирного 250 километров, дорога очень проблематичная, а в весенне-осенний период доехать туда практически невозможно. До Талакана еще больше — 300 километров, и дороги туда попросту нет, кроме вдоль трассового проезда. Безусловно, и городская, и районная администрации в рамках интересов всех жителей Ленского района отстаивают наш аэропорт.

— А почему Ленск не попадает под дальневосточные субсидии?

— Вот здесь я не отвечу. Сам аэропорт обращался по этим вопросам в различные ведомства и всякий раз получал отказы. Реконструкцию аэропорта тоже все переносили, но, почему из программы исключили, не могу сказать.

— А автомобильные дороги почему не реконструируют?

— До Мирного дорога была, но в прошлом году зашел недобросовестный подрядчик «Талакан Строй» — это не наша совсем вотчина, дорога-то федеральная, — и вот он всю дорогу испортил, засыпав ее глиной. АЛРОСА пытается провести работу над ошибками, но понятно, что это дело не одного дня и даже месяца. Что касается дороги до Талакана, то ее от Ленска в принципе нет: есть водный транспорт летом, и бывает трасса по зимнику, но понятно, что только зимой.

 

Яна НИКУЛИНА

Фото предоставлено героиней материала и google.com