"На нас смотрят, как на деньги"
По редакционной крутой лестнице на третий этаж взбираются три старика из дома-интерната для инвалидов и престарелых на Якутской, 8. Идут медленно, гуськом, держась друг за друга. Первым идет зрячий Сергей Савельев, за ним слепые Владимир Андреев и Георгий Семёнов. Они приехали на такси, чтобы поделиться своими страданиями. Пришли бы раньше, да 2,5 года сидели под ковидным замком. Вот их история.
Владимир АНДРЕЕВ:
— Мне 72 года. Я слепой. Всё было нормально, пока не пришел в интернат новый директор Владимир Ильин. Шмонают нас, как последних террористов. Пропуск нужен, как аусвайс при полицаях. Щупают даже мою старую жену. Это приказ директора! Мы почти три года сидели на карантине, даже на другой этаж нельзя было пойти. А тут — такие новшества. Это не говоря о том, что при обыске нужны понятые. Вдруг подкинут чего. Эта охрана, когда надо, постоянно спит. А как шмонать — первые!
— Может, алкоголь ищут?
— Я чемпион по перетягиванию палки! Не пью, меня ни разу не ловили с алкоголем! У нас есть дежурный по режиму, пусть ловит таких. Претензия и к порциям еды: они становятся все меньше и меньше. Мы отдаем 75% своей пенсии. А 25% мы, раз не выходим на улицу, отдаем работникам на сигареты, картошку, даем деньги пополнить баланс телефона. И они берут за доставку сто рублей! Тут сто рублей, там сто рублей. Это представьте, какие суммы выходят! И еще говорят, сто рублей — это мало! Сдачи не дают. Чеки не дают! Никакой отчетности нет.
Георгий СЕМЁНОВ:
— Я у соцработников спрашиваю: почему такие огромные деньги берете? Они отвечают: «Нам директор не дает машину, мы на такси ездим». А куда делась машина?
— Вы кому-нибудь жаловались?
Сергей САВЕЛЬЕВ:
— Я писал заявление в прокуратуру. Но прокурорские это заявление спустили в полицию. А с полицией разбирался директор. Всё. Замкнутый круг. Я сам нашел номер участкового, позвонил. Тот говорит: «Так всё же уже! С директором вашим договорились!». А я, выходит, побоку. Там одних подписей — целый этаж! До другого этажа из-за пандемии не добрался. А так бы весь интернат расписался.
— Суть претензий в этом заявлении в чём была?
— Что социальный работник не представляет чеки. А потом раздает товары уже без ценников! Я-то, в отличие от своих товарищей, не слепой. Соцработник заказы принимает, потом через сутки бросает пакет на постель. Ни сдачи, ни чеков. Упаковки магазинной уже нет! Она обманывает тысячами! Это меня разозлило. К моей соседке-бабушке пришла девчонка молодая, говорит: «Посмотрите, как мне посчитали». И везде круглые цифры. Картошка — 100 рублей, лук — 50, и так далее. Ну невозможно же, чтобы цифры везде были круглые! У нас сразу закралось подозрение! Взяли с бабушки две тысячи. Я взял калькулятор и по ее же счету посчитал, а там коекак тысяча рублей выходит! Тут же бабушку беру с собой и веду к директору. Так и так, на тысячу обманула. Директор вызвал соцработника, нас выгнал. Сказали, что отдадут. В итоге никто никому ничего не отдал. Мозги запудрили. — У вас проверки бывают?
Георгий СЕМЁНОВ:
— Ну вот мы к вам как раз за этим и пришли! Ни одной проверки вообще не было за три года! Вообще! И говорим мы не только от имени нас троих, а за весь интернат! У нас внутри учреждения вообще не делают никаких общих собраний, как прежде! Боятся. Мы о собрании, какой-то комиссии просим уже очень давно.
Сергей САВЕЛЬЕВ:
— Еще такая ситуация. Карантин кончился, я немного за это время поправился и пошел в спортивный зал. Ничего нету! Ничего! Даже гири от штанги пропали! Раньше было массажное кресло, вставляешь карточку и сидишь, получаешь удовольствие. Зашел в кабинет психологической разгрузки. Раньше он был оборудован — мама не горюй! И кресла, и ковры, и аппаратура, и звезды по небу, и расслабляющая музыка. Нету! Там сейчас страх божий! За пандемию я потолстел до 100 килограммов, на улицу же гулять не выпускали, все время лежали. И вот захотел взвеситься. Раньше весы были в каждой комнате! Ни одних весов теперь во всем интернате нет! Кто это и куда растащил всё? Баня с паром была. Нету! — Вы не обращались в Министерство труда?
Георгий СЕМЁНОВ:
— Когда закончилась пандемия, министр Волкова ни разу к нам не приехала. К нам только приезжала три или четыре раза Сардана Михайловна (Гурьева — уполномоченный по правам человека. — М. Р.). На ысыах приезжала, поздравляла. Два раза артистов привозила, давала свой сотовый телефон. Судите сами: мы называемся «социальный дом». Но почему у нас на 180 человек нет социальной машины? Автобуса нет!
Сергей САВЕЛЬЕВ:
— Раньше ездили на праздники, в зоопарк, в парки. Сейчас такого давно нет. Хоть карантин и закончился, все равно сидим взаперти. Если куда надо выйти — заявление. У меня лампочка перегорела, электрик ушел в отпуск. Три часа искал медсестру, чтобы меня выпустили. Увольнительная, как в армии или на зоне. На 9 Мая Алмазэргиэнбанк для своих клиентов привез продуктовые наборы. Были и подарки. Всё забросили на склад и в кабинет социальников. Я сам видел, полный кабинет подарков! Меня выгнали, чтоб не мельтешил. И вечером по ветеранам разнесли продукты. Без подарков. Я с спрашиваю: «А где подарки-то?». Мне в ответ: «Какие еще подарки?». Я зашел на склад, а там только мусор остался. Раньше на дни рождения всем подарки давали. Сейчас даже не поздравляют. Хоть бы шоколадку маленькую подарили — и то приятно. Ну 75% от своих денег отдаем! Нельзя шоколадку купить?
«БУДЕМ РАЗБИРАТЬСЯ»
В среду мы приехали к уполномоченному по правам человека в Якутии Сардане Гурьевой. В её офисе уже ждали сотрудники этого учреждения. И у них — своя правда. Мы предоставляем слово и «той» стороне.
Елена СЫРОМЯТНИКОВА, специалист социального отдела:
— До пандемии коронавируса они покупали продукты сами. Раз в месяц после пенсии каждого 12 числа им выделялась машина, они ездили за продуктами сами. Когда началась пандемия, чтобы не ущемлять постояльцев, хотя, подчеркиваю, нигде по стандарту такой услуги нет, мы начали принимать у них заказы. Приобретение продуктов — нет такой строчки ни в одной инструкции. Мы сами пошли им навстречу! Это дополнительная нагрузка для специалистов! В смену — один социальный работник! Вся нагрузка — на одного человека. Это выполнение всех приказов, беседы, консультации, сбор заявок. И поэтому мы не можем сразу же бежать и покупать необходимое по одной заявке! Они копятся. После этого мы едем в магазин. Заявки очень многообразные! От гигиенических принадлежностей, почты, журналов, лотереи до продуктов питания. У людей разные потребности. Кто-то хочет жеребятину с рынка, кто-то — копченую рыбу. Мы покупаем в магазине на Жорницкого, ездим на Крестьянский рынок. Чеки и на Жорницкого, и на рынке выдают нам с печатью! С товарным чеком. Если у них чеков нет, то мы не покупаем, соответственно, заказ не будет выполнен. И тогда начинаются претензии! Заказов неимоверно много! В месяц — до двухсот заказов! Один может заказать одну пачку сигарет, но в основном просят много чего, до 30 наименований. Наши постояльцы любят виноград, овощи-фрукты для разнообразия. С нашей стороны всё это обслуживать — тяжело. Никогда такого не было, чтобы мы неправильно дали сдачу! У нас много заказов. А собственная работа по должностной инструкции стоит! Считаю, что сейчас ситуация должна нормализоваться. Пандемия прошла. Они сами могут выйти и купить всё то, что им необходимо! Лежачим, маломобильным гражданам мы так и будем покупать продукты по их желанию. И полиция нас вызывала, мы всё им объяснили!
— К вам вообще поступают жалобы?
— Люди все разные. У всех свои особенности. Как человек утром встал, в каком настроении, чем он завтракал — это всё на них влияет. Некоторые люди открытые, спокойно разговаривают. А есть люди, которые воспринимают всё в штыки. Я вообще считаю, что уже нужно обеспечивать безопасность социальных работников. Они могут накричать в неадекватном состоянии. Были случаи нападения на санитарок. Есть люди, злоупотребляющие спиртными напитками. Но работать мы обязаны. И потом, они не все такие! Большинство наших постояльцев — замечательные люди!
— А что с кабинетом психологической разгрузки? Куда делся инвентарь?
Наталья МИХАЙЛОВА, старшая медсестра:
— У нас трубы меняют! За лето надо успеть сделать ремонт. Меняют систему отопления полностью! Два года у нас ремонта не было!
— А проверка когда у вас была?
Владимир ИЛЬИН, директор дома-интерната:
— В марте.
— Единственное, что хотят старики, — это публичная межведомственная проверка их слов. Вы согласны на такую проверку? На этот вопрос никто из присутствующих не ответил.
— Сардана Михайловна, можно организовать проверку интерната?
Сардана ГУРЬЕВА, уполномоченный по правам человека в Якутии:
— Конечно, закон допускает. Есть отдельные факты, касающиеся внутренней организации учреждения. Ко мне напрямую практически еженедельно поступают звонки из дома для престарелых и инвалидов. Помимо вопросов прав человека и гражданина, у них есть вопросы по внутренней деятельности интерната. Например, такие: раньше возили в Театр оперы и балета и в Русский театр. Я сразу связалась с замминистра культуры Владиславом Левочкиным. Он попросил заявку. Осенью, когда откроется театральный сезон, им будут выделены специальные места. Второе: по организации автотранспорта. По мнению директора, у них три автомобиля: один большой автобус и два микроавтобуса. Здесь речь идет о правильной внутренней организации. Возможно, на одно время запланировано два выезда. Им нужно у себя как-то синхронизироваться. И у меня возникает вопрос: почему не дают автобус? Это проблема. После пандемии люди нуждаются в культурных мероприятиях. Третье — общее собрание. Меня администрация информировала, что общее собрание было в марте. Но если есть необходимость, то я полагаю, что с точки зрения открытости учреждения такие собрания надо проводить чаще. Это же хорошо! Людям надо постоянно рассказывать, что происходит. Например, о том, что в этом году планируется строительство нового корпуса. Они не знают, что это за проект, кто в этот корпус переедет, что там будет. Есть потребность в информации. Ее недостаточно. Четвертое — по работе ЧОПа. Мы незамедлительно пригласили сотрудника, но у него был выходной. Я попросила директора разобраться. В любом случае охрана должна уважительно относиться к постояльцам. Пятое — по организации медицинской службы. Постояльцы просят усиления контроля. Есть факты, когда медсестра просто не вышла на работу. По качеству питания никаких жалоб мне не поступало. Но сегодня поступило предложение по поводу того, чтобы проверять работу столовой. Контроль там нужен. Это всё внутренняя деятельность интерната. Сейчас проживающие просят усилить контроль. По всем поступившим ко мне жалобам мы дадим информацию «Якутску вечернему».
Михаил РОМАНОВ.