Андрей Ильин: "Во сне я все вижу..."
Жил человек, был, и всё у него было хорошо, но однажды несчастный случай отобрал у него зрение. И мир исчез. «Если бы не поддержка моей семьи, выход был бы единственным — плачевным», — делится со мной Андрей Ильин, мастер массажа салона «Салгын». Пришлось заново познавать всё окружающее — чувствовать, ощущать, слышать. И выживать: незрячему человеку в наших условиях существовать ох как непросто.
КАК ГЛУХОЙ ВЁЗ СЛЕПОГО
— Сам я родом из Олекмы, — начинает повествование Андрей.
— Ее еще называют второй Украиной, ой, теперь, наверное, нельзя приводить такое сравнение, — осекаюсь я, — но места и в самом деле благодатные.
— Да, земля благодарная. Но стараются направить вектор на промышленность: там развернулись «Газпром» и «Роснефть», но хоть для местных рабочих места есть приличные.
— В самом Олекминске жили?
— Родился и вырос в Центральной Абаге. Затем перебрался в Олекминск. А теперь, с 2019 года, переехали с семьей в Якутск, так как здесь мне, как инвалиду, реализоваться полегче будет.
— В каком плане полегче?
— В плане устройства на работу, обучения и общения. Когда по приезде, а это была весна, зарегистрировался в Обществе слепых, мне предложили учебу в Жатайском техникуме на специальность массажиста. Вот честно, ни секунды не сомневался! Еле-еле осени дождался и с удовольствием в учебу с головой окунулся.
— Большая у вас семья?
— Любимая супруга Полина. У нас три сына. Старший на сегодня закончил учебу по специальности горного инженера, уже отдельно от нас живет. Средний в мотострелковых войсках служит в Хабаровске — в июне призвали, сейчас уже командир отделения. Младшему десять лет скоро стукнет.
— Как вам давалась учеба и где проходили практику?
— Мне предложили пройти практику в Центре незрячего массажа «Салгын», о чем я ни разу не пожалел.
— Я наслышана о массаже слепых в 203-м. Хвалят.
— А вы приходите, помнем душевно (смеемся). Пришел я на практику, а мне уже и деньги платят. Разве не замечательно? Финансы всегда интересны, причем любому человеку, а уж незрячему, которому во многажды раз сложнее найти работу, тем более. С дипломом пришел в «Салгын» и остался работать. Коллектив классный, руководители у нас креативные очень, и с ними всегда очень интересно.
— Как зарабатывали раньше?
— Мы с моей женой были индивидуальными предпринимателями. Работали на земле. А потом я потерял зрение. Вот уже как семь лет. Есть такое понятие — поздноослепший. Вот я он и есть.
— Простите мне этот вопрос, это полная потеря зрения?
— Да, полная. И каким бы ты до этого жизнелюбом ни был, невозможно отмахнуться и сказать: ну и ладно, что случилось, то случилось, и надо жить дальше.
— Было себя жаль?
— Жалость, конечно! И не только. Сегодня уже пройденный этап. Но три года ощущения полной безысходности, невозможности что-либо изменить, да и просто тьма, вакуум, неумение справляться с обычными до этого хозяйственными делами и бытовыми нуждами — в итоге у меня появилась мысль добровольно со всем этим покончить. В такие моменты трудно не сойти с ума, а когда мысль закольцована, избавиться от нее сложно, пока не приходит понимание, что нужно эволюционировать.
— С чего начинали?
— С поиска нужных предметов. Поначалу я все сметал. Пришлось учиться плавности, неторопливости, последовательности. Обостряются все остальные органы чувств. Все было новым: восприятие информации на слух, тактильные ощущения, внимательность. Реально я научился слышать, то есть не мимо ушей на бегу что-то пропустить, а именно внимательно слушать и понимать, что этим хотят сказать. Вкусовые и обонятельные рецепторы меняют работу. А так как это тренировка памяти, то замечается улучшение мозговой деятельности. А уж какое это глубокое погружение в себя! Я реально знакомился с собой. И стал базой данных для домочадцев, причем вопрос они ставили так: папа, а ты видел тот или иной предмет? Дорос до того, что стал «видеть» эти вещи и верить, что я их реально видел. Как раньше. Самое время сказать огромное спасибо моей семье — слава Богу, я ее создал, и создал по любви. Ведь впоследствии мне много приходилось услышать историй, когда некогда здорового, молодого, красивого бросали, потому что он стал ненужным. И только тогда понял, какую ценность я имею, которую на самом деле ни за какие деньги не приобрести.
— Как говорится, и в горе, и в радости.
— Именно так. В первые три года Полина всегда была рядом, я стал главным ее ребенком, в то время растерянным, почти беспомощным и беззащитным. Она меня буквально взрастила — с необыкновенным терпением, я бы этот подвиг приравнял к героизму, мы теперь оба стоики. Учебу в Жатайском, а это 2 года 8 месяцев, закончил с отличием, с правом трудоустройства в медицинские учреждения. Диплом, аккредитация. Но ведь для этого надо было придумать способы переноса и закрепления информации, это все же медицинское образование. Благо технологии далеко ушли. Записывал всё на диктофон, создавал папки на компьютере, сохранял каждую лекцию, учил все на память, так что у меня все систематизировано и заархивировано.
— У нас есть замечательный Пантелеймон Романов, создавший программу экранного доступа для незрячих.
— Вот надо бы до него дойти, познакомиться, найду для этого время. Раньше я умел только смайлики отправлять, а теперь уверенно пользуюсь раскладкой яндекс-клавиатуры, мессенджером WhatsApp, телеграмом, синтезаторами речи, скринридерами, распознающими тексты, и другими приложениями, в том числе самостоятельно пользуюсь онлайн-банками. Ограничения есть лишь в распознавании фотографий, тем не менее благодатное время современных технологий нам в помощь. Даже «Индрайвером» пользуюсь сам.
— Это вы однажды попали к глухонемому таксисту?
— Был такой случай. Как в театре. Здороваюсь, мне никто не отвечает. Думаю, водитель из авто вышел, но кондиционер работает, двигатель тоже. И стоим как минуту уже. Я даже отловил прохожего, спросил у него цвет и номер машины, тот отвечает: да, есть там водитель. Я уселся, решил потрогать, убедился, что водитель есть, и тут мы поехали. Только немного адресом промахнулись. Пришлось звонить нашему администратору, передать трубку водителю, но тот помолчал и трубку мне вернул. Тогда и пришел на помощь «вацап». Я пишу, что слепой. Он мне в телефоне отвечает: «Хорошо». С помощью переписки уточнили адрес и правильный заезд. А два дня назад заказываю такси, и приезжает он, мой старый приятель (смеемся). Даже познакомились. Григорий он. Довез, вышел из машины и довел меня до крыльца. А как ему спасибо сказать? Обнялись.
— А в целом люди часто помогают?
— Да. Во всяком случае, отзывчивых людей гораздо больше, чем тех, кто отказывается что-то подсказать или помочь перейти дорогу, да и то извинившись, что очень торопятся. Наш город плохо приспособлен для незрячих, много различных помех, и даже когда стараешься наизусть выучить дорогу, там на следующий же день может появиться новый столб или яма. Наши частенько шишки набивают. А говорящих светофоров и вовсе крайне мало.
— Навигаторы нужны.
— Надеюсь, разработают такие для слепых. Опять же наушники надевать нежелательно.
— Почему-то в городе совсем нет незрячих с собаками-поводырями.
— И это объяснимо, очередь на такую собаку расписана на годы вперед. Только в Жатае одна была у пожилого незрячего, который летал в Подмосковье, чтобы обучиться работе с собакой-поводырем. Только она у него уже умерла. Во-вторых, там определенные породы собак отбираются, которым сложно к нашим климатическим условиям приспособиться. По ИПР (индивидуальная программа реабилитации инвалида) такая очередь существует. Но если ты хочешь свою собаку обучить, ехать с ней на эту базу, то такое обучение обойдется приблизительно в миллион рублей, что большинству из инвалидов попросту не по карману. Там дрессура такая, что поводырь даже на других собак не имеет права реагировать. В будущем я хочу завести себе такую животинку и попробовать ее обучить, ведь выданная государством собака-поводырь тебе и не принадлежит. Она государственная, даже какая-то сумма предусмотрена на ее содержание, и имеется амортизация, оттуда и цена на них высокая.
— А в программу реабилитации не входит также социализация и помощь психологов?
— Есть два центра — в Бийске и Волоколамске, где поздноослепшие такую реабилитацию проходят. Я воспользовался программой и съездил в Бийск. Там и домоводство есть, и эрготерапия, где вновь учишься пользоваться рубанками-фуганками и прочими инструментами, и обучение чтению — как в первый класс пришел. Так что всегда есть выход. Из любой сложившейся ситуации есть выход.
— Чем вы любите заниматься больше всего?
— Спать (смеется). Во сне я все вижу.
— Вы верующий человек?
— Я был крещен до того, как произошел несчастный случай. Был обычным прихожанином. А после, жизнь в таких случаях разделяется на «до» и «после», я находился в постоянном диалоге с Богом. И только теперь благодарю его за этот урок.
— И крепкий брак.
— Через всё пройдя, мы в браке 22 года. И это счастливое супружество. Движение — это жизнь. По-новому осознал эту аксиому. Нет предела совершенству — нужно постоянно учиться. А вера дарит надежду. Мы ведь знаем, что когда-то уйдем, так зачем торопить эти события? Смысл жизни в том и состоит, чтобы пройти свой путь, не сломившись ни на одном из его этапов, сколь сложным бы он ни казался.
Яна НИКУЛИНА.