Помогая другим, помогаешь себе

Помогая другим, помогаешь себе
Вид асоциальных личностей у многих из нас обычно вызывает палитру чувств в темных тонах — от осуждения до брезгливости. Однако есть среди нас люди, для которых спасение бомжей — это миссия. Об этом мы поговорили с Оксаной Кандаковой, одним из руководителей благотворительной организации социальной адаптации граждан «Линия жизни».
Ухоженный участок с двумя домами не обозначен никакими опознавательными знаками, кроме адреса. Он находится в тихом районе за ЯГРЭС. Здесь проживают 26 человек, большинство из которых в недавнем прошлом называли «асоциальными» личностями. О том, как они сюда попадают и зачем, наш разговор.
— Оксана, в чем ваша выгода?
Она смеется:
— Это один из вопросов, который задают мне на круглых столах, заседаниях, совещаниях и просто в частной беседе. И раз за разом мне приходится отвечать: «Ни в чем».
— Извините, конечно, но тот же «Тирэх» финансируется государством, другие организации существуют на благотворительные взносы. Немало было расклеено рекламных листовок реабилитационных центров помощи алкоголикам и наркоманам, где, собрав бомжей и отправив их на работы, владельцы забирают себе их зарплату, взамен предоставляя кров и еду. У вас такая же схема?
— Нет. Мы сотрудничаем с «Тирэхом», общаемся с другими благотворительными организациями, наслышаны о таких центрах, о которых вы говорите. Но у нас другой принцип. Что-то типа коммуны, можно сказать. Те из постояльцев, кто может, работают и выделяют определенную сумму в общий котел. Мы, учредители и члены организации (нас пять человек), ежемесячно платим взносы (от 5 до 10 тысяч рублей в зависимости от нужд центра). Вот на это все покупаются продукты, необходимые лекарства, оплачивается коммуналка и т. д.
— Оксана, а откуда вы берете эти 5–10 тысяч-то?!
— У меня своя фирма, я оказываю юридические услуги. Супруг — тоже предприниматель, сейчас учится заочно на отделении права и организации социального обеспечения. Остальные трое — это наши единомышленники и люди, которые в свое время пришли к нам в центр с улицы и со временем вернулись к обычной жизни. Они тоже работают, и для них не проблема внести взнос.
— Когда вы начали свою работу?
— Сначала муж приехал в Якутск, в 2013-м году. Я приехала в 2014-м.
— Зачем?
— Понимаете, у супруга была зависимость, ему помогли выбраться из нее, и он решил тоже помогать людям. Он приехал сюда региональным руководителем организации «Твой выбор». Но потом ушел оттуда и учредил свою организацию, которую мы назвали «Линия жизни». Понимаете, это ему нужно для того, чтобы не вернуться самому в ту прошлую жизнь. Его кредо — «Помогая другим, помогаешь себе».
Мы вот уже семь лет работаем в этом направлении. Помню, первые койки сколачивали сами же постояльцы, среди них были хорошие плотники, поэтому сделать двухъярусные спальные места не было проблемой. В 2019–20 гг. мы выиграли субсидию по проекту «Народный бюджет» и купили настоящие, современные, металлические двухъярусные кровати, новые матрасы, подушки, одеяла, постельное белье, обновили бытовую технику и др.
— Как вы находите постояльцев?
— По-разному. Порой приходят прямо с улицы, бывает, привозит полиция. Во время патрулирования видят, что бомж замерзает или что-то в этом роде, звонят нам, просят взять. Этой зимой привезли человека с сильно обмороженными ногами. Конечно, вряд ли мы сами могли бы помочь ему, поэтому позвонили в больницу, увезли в ожоговое отделение, там его лечили. Очень хорошие врачи, прекрасный медперсонал!
Еще был случай. Мужчина отсидел семь месяцев «за убийство». Хорошо, что нашли настоящего убийцу, поэтому его отпустили из следственного изолятора. А так как ему некуда было деваться, привезли к нам.
Во время пандемии «Тирэх» не принимал пациентов, только через обсерватор в Мохсоголлохе. Поэтому иногда направляли к нам особо срочные случаи. Также просто на улице подбираем кого-нибудь. Вот несколько месяцев назад у магазина мужчина просил милостыню. Не сказать, что уж очень старый, просто грязный сильно, запущенный. Муж подошел, поговорил, тут же пригласил в машину, привезли к нам. Он отмылся (ну совсем другим человеком стал!), переоделся в чистое. Затем восстановили ему документы, в том числе и водительские права. И теперь он устроился на работу водителем к своему прежнему работодателю. Так что у него все хорошо.
— Оксана, допустим, я — бомж. Приду к вам, помоюсь, переоденусь в чистое, поем, отдохну, сделаю ручкой и уйду в закат, снова скитаться.
— А так и бывает в большинстве случаев обращения. Понимаете, нельзя заставить человека вернуться к, скажем так, нормальной жизни. Он должен захотеть сам, изнутри устать от бродяжничества, неоп­ределенности, бессмысленности жизни.
Вообще, у нас есть программа социальной адаптации, состоящая из четырех этапов. Первый — это срочная социальная помощь. Вот это то, о чем вы говорите, — помыться, переодеться, поесть, отдохнуть. Еще мы делаем им ФЛГ, они сдают анализы на ВИЧ, гепатит В и С, на ЗППП. У нас есть соглашения с НПО «Фтизиатрия», с ЯРНД. У тех, кто к нам обращается, в большинстве своем алкогольная или нар­котическая зависимости. У них бывают осложнения, и им требуется медпомощь в стационаре.
На первом этапе большинство и «завершает». Но если человек твердо решил отказаться от прошлой жизни, то он вступает во второй этап. Это значит, что мы начинаем заниматься восстановлением документов. Затем на третьем помогаем найти работу или он сам ищет, также восстанавливаются социальные связи (с родственниками). И четвертый — это когда реабилитированный уходит от нас и начинает жить самостоятельно. Или же уезжает на родину. Если его там ждут, то помогаем с проездом. Бывают случаи, когда устраиваем в дома престарелых и инвалидов. Хотя инвалидов мы изначально не берем, так как условий нет. Ни пандусов, ни удобной лестницы на второй этаж. В крайних случаях мы обустраиваем их на первом этаже и стараемся быстрее определить в специальные учреждения. Понимаете, людям, оказавшимся на дне, нужен определенный период привыкания к нормальной жизни. Невозможно, чтобы вот сегодня он проснулся и сразу вошел в колею. Он должен подумать, поразмыслить, собрать силу воли, поставить цель и идти к ней. На этих этапах обязательно нужна помощь. К сожалению, до четвертого доходят далеко не все.
— Оксана, меня интересуют те, кто уходит на первом этапе. В западных странах есть христианские ассоциации, в центрах которых бомжи могут помыться, переодеться, поесть, если нужны деньги, подработать на общественных работах. Поэтому они не отличаются от обычных людей, не выделяясь неопрятным видом. У нас такое может быть?
— Сардана Михайловна Гурьева, уполномоченный по правам человека, мечтает о таких центрах. И как-то на совещании задавала вопрос: возможно ли перенять опыт «Ночлежки» из Санкт-Петербурга? Там целый огромный ангар, где работают с бомжами. И да, там можно помыться, постричься в случае необходимости, постирать одежду или же получить другую, поесть. Насчет работы не знаю точно. Но если человек изъявит желание распрощаться с бродяжничеством, то ему помогут и восстановить документы, и с жильем, и с работой.
— У вас есть же случаи, когда человек восстанавливался? Ну, кроме того водителя.
— Да, таких немало. Со многими мы поддерживаем связь, приглашаем их в гости, помыться в бане. И это не просто так. Когда они приходят, то, конечно же, общаются с нашими постояльцами, и те воочию видят, что есть возможность вернуться к нормальной жизни, и это мощная мотивация для них.
Сейчас у нас живет пара, которая недавно зарегистрировала брак. Женщина оказалась на улице не потому, что у нее была зависимость. Просто жила на съемной квартире, хозяева решили продать ее, и все, она оказалась на улице. И они не единственные. Еще одна пара уже перешла на четвертый этап, они живут в городе, он работает, у нее свой мини-бизнес.
Конечно, у нас есть и такой момент, как профилактика бродяжничества. Когда есть возможность помочь человеку, который только-только оказался на улице и еще не совсем опустился на дно социальной жизни. У нас проживают и такие люди. В жизни всякое бывает.
— У вас сроки пребывания ограничены или нет?
— Нет, не ограничены. Ведь у каждого свой характер, темперамент, чувство времени. Кто-то быстро найдет свой путь, кому-то нужно подумать.
— Кто у вас «долгожитель»?
— Мужчина, который живет у нас уже четыре года. Его привезли полицейские. Несколько раз отбывал срок за воровство, бродяжничал. А сейчас он работает дворником, не употребляет уже столько лет, копит деньги. Один из самых лучших наших помощников. Надо отметить, что наемных работников у нас нет. Наши постояльцы все сами делают, повар тоже из них.
— Что же, успехов вам и пусть ваши подопечные почаще доходят до четвертого этапа!

Ирина ЕЛИСЕЕВА