«Была археология, пусть будет и микроархеология». Что общего между археологией и похоронным агентством?

«Всё просто: мы все с лопатами. Но они закапывают, мы выкапываем», — пожимает плечами наш сегодняшний собеседник, археолог, кандидат исторических наук, эксперт Минкультуры России, директор ООО «Якутархеология» Николай КИРЬЯНОВ.

В Намском районе

ИСТОРИЯ ПОВСЮДУ

— Если серьёзно, так получилось, что пришлось пересечься по личным причинам с одним из якутских ритуальных агентств. Увидел, что они предлагают клиентам для оформления надгробий небольшие деревянные домики, не только гранитные плиты. Позже мы поговорили с ними о том, что можно было изучить исторические примеры — традиционные якутские, например — и попробовать предложить людям такие сооружения в национальном стиле. Сейчас мы видим большой спрос на якутскую культуру: украшения, наряды, дома. Люди хотят окружать себя своим культурным наследием.

И, возможно, для многих было бы важно проводить своих усопших соглас­но прежним традициям. Ведь, несмотря на табуированность в обществе темы смерти, это тоже часть культуры.

Так что я готовлю сейчас несколько примеров, какими были якутские надмогильные сооружения в 18–19 веках. Подготовим буклет, в том числе с историческими сведениями, который будут выдавать клиентам агентства. В первые дни, конечно, это будет как подсказка по возможным вариантам сопровождения усопших. Впоследствии, может, человек всё равно что-то запомнит, вспомнит, и будет тоже своего рода такое просвещение.

И, говоря об археологии, мы многое узнаем именно из погребений. Так или иначе, наша профессия связана с ушедшими временами, ушедшими людьми. И интересно подумать порой, что скажут археологи будущего, исходя из современных погребений. Сейчас, по сути, от человека остается только однотипная гранитная плита.

— В этом году у тебя вышла книга «Истории об истории древней и средневековой Якутии». Расскажи немного, что за истории?

— Одно время мы вели в соцсетях рубрику «Артефакт», где рассказывали об интересных находках. На меня вышла главный редактор бортового журнала авиакомпании «Якутия» Лиана Попова и предложила сотрудничество. С тех пор я написал больше десяти очерков для журнала, и вот недавно возникла идея объединить их в одну книгу. Подготовил и напечатал я за свой счет, и, в принципе, оказалось, что получился довольно удачный формат. С одной стороны, научно-популярная история о каком-либо выдающемся историческом персонаже или памятнике, с другой — основанная на последних данных, то есть имеющая, как сейчас модно говорить, факт-чекинг (подтверждение). Не так много текста, буквально на две-три странички с картинками. То есть и детям интересно будет. В конце для тех, кто захочет узнать о чем-то подробнее, есть список актуальной литературы уже более серьёзного формата.

У меня была цель с этой книгой максимально распространить её в районах республики, так как новые книги зачастую не доходят до них, и всё лето я развозил экземпляры с собой. Но при этом оказалось, что книга оказалась неплохим вариантом презента, например, для гостей республики, особенно тех, кто впервые у нас. Хорошие отзывы и от Якутского краеведческого музея им. Ем. Ярославского, где сейчас книга продаётся.

— Соглашусь. Формат действительно удобный, и главный плюс для путешественников: она не такая огромная и тяжелая, как обычно у нас делают «туристические» книги!

— Планирую, когда этот тираж закончится, добавить ещё истории и перевыпустить второе издание. Может, потом целая серия будет. В общем, отзывы вдохновили отнестись к теме научно-популярного жанра более серьёзно.

И я бы хотел продолжать ориентироваться на юное поколение. Сейчас у нас возник значительный запрос на внутреннюю историю, вот с этого года для школьников появился учебник по истории Якутии.

Мы говорим много про патриотизм, но патриотизм-то начинается с понимания того, что находится вокруг тебя самого. С истории родного посёлка, города, улуса.

ОТ НАУКИ — К ЛЮДЯМ

— В прошлом году ты ушёл из научных учреж­дений и решил работать на себя. Это для археолога довольно необычно, на мой обывательский взгляд. Почему такое решение?

— Есть ряд причин. Я 24 года проработал в государственных учреждениях и, наверное, созрел для самостоятельных исследований — это раз. Потом, как я уже сказал, мне интересно работать в сфере просвещения, со школьниками, с рядовыми жителями республики. В рамках чисто научного учреждения это не так просто, поскольку у него строго научные задачи, а не педагогические.

И есть ещё такая более широкая причина, что ли. Археология, на мой взгляд, как наука переходит на другой этап своего развития и востребованности.

Изначально она появилась как наука богатых, когда образовалось Императорское археологическое общество. Этим занимались преимущественно люди привилегированного сословия, люди, которые могли себе позволить какие-то раскопочные работы. Они занимались этим кто для престижа, кто для коллекции, кто-то, конечно, и для просвещения, но в целом это было как дорогое хобби.

С наступлением советской власти государство взяло под контроль проведение всех подобных исследований и требовало более ориентированного научного подхода. Например, такими результатами являлись различные монографические и коллективные исследования различных памятников и культур. Наука являлась только государственным ресурсом, можно сказать.

Начиная с двухтысячных годов основными заказчиками археологических исследований стали крупные предприятия-застройщики.­ В 2002 году федеральным законом был предусмотрен механизм государственной историко-культурной экспертизы, обязывавший всех крупных застройщиков проводить археологические исследования. Поэтому подход строителей был более прагматичным, они не предъявляли высоких научных стандартов к нашей работе, но требовали не­укоснительного соблюдения сроков и требований технического задания. Проще говоря, наши исследования не должны были мешать текущей строительной работе. Тем не менее такая экспертиза оказала большое влияние на науку. Возрос масштаб исследований по всей стране. Были сделаны значительные открытия. На Вилюе при строительстве первой очереди Светлинской ГЭС провели спасательные работы четырёх важнейших археологических памятников, обнаружили интересные и важные находки, о которых мы, уверен, ещё услышим после завершения камеральных работ.

В Якутске уже каждый горожанин, наверное, слышал о раскопках в центре, на Ярославского, Чернышевского, Каландаришвили, уникальных находках берестяных грамот, которые были обнаружены благодаря таким работам.

Но в 2024 году вышло новое постановление правительства Российской Федерации, которое сильно ограничило возможности проведения экспертизы в рамках строительной отрасли, и сегодня государство поэтапно внедряет механизм проведения историко-культурной экспертизы для объектов туриндустрии.

И, собственно, президент Владимир Путин об этом уже говорил, что задачи развития туризма и вопросы сохранения культурного наследия должны примерно бюджетироваться из одного источника. Сегодня госкорпорация ДОМ.РФ проводит пилотный проект в некоторых регионах страны (Якутия туда пока не вошла) — о передаче объектов культурного наследия (прежде всего, памятников архитектуры) в оперативное управление бизнесу, который будет обязан содержать его в надлежащем порядке за свой счет, при этом имея существенные льготы при ведении коммерческой деятельности на таком объекте.

В конечном итоге достаточно скоро главными заказчиками археологических исследований станут малый и средний бизнес, а также муниципальные власти. Время огромных заказов от крупных корпораций на многие миллионы рублей практически ушло. Уже сейчас, даже, наверное, последние лет десять я вижу запросы от предпринимателей, глав наслегов, школ на проведение археологических работ. Люди сегодня стали жить гораздо лучше, и, естественно, когда закрыты базовые потребности, появляется и интерес оглянуться вокруг, узнать больше о месте, где они живут. И это не только в Якутии, это в целом наблюдается по всей стране.

— А есть конкретные примеры?

— Ко мне обратились владельцы одного из известных парков семейного отдыха. Они собираются построить свой филиал в одном из наслегов Хангаласского района и хотели бы привлечь внимание посетителей как раз с помощью исторической ценности. В этом наслеге по легендам и преданиям жил сын Тыгына Откурай, там же известны выявленные археологические памятники якутского времени 17–19 вв.

Ещё появилась одна проблема. В Якутии активно раздают земельные участки, по гектару, по ипотеке, по разным программам. И главы наслегов озабочены тем, что у них начинают активно строить личное, коммерческое жилье, а ведь есть исторические и священные места, которые им важны, они хотят их защитить. Закон позволяет защитить эту сакральную для населения территорию юридически, если для этого есть документальные основания.

Есть пример, когда женщина приобрела у недобросовестного продавца участок в Хатассах, на котором есть захоронения, то есть буквально участок расположен на кладбище. Сейчас идет досудебное разбирательство, для которого, конечно, потребуется и археологическая экспертиза.

То есть археология становится более такая точечная, народная. Можно сказать, микроархеология. Есть понятие «микроистория», то есть история конкретного человека или конкретной семьи, а вот пусть будет микроархеология. Древняя история освоения человеком конкретного леса, озера, равнины, горы, аласа.

В администрации Октёмского наслега

Встреча со студентами исторического факультета

АРХЕОЛОГИЯ КАК ПРОЕКТ

— Вот ты говоришь о школьниках ещё. С какими школами сотрудничаешь?

— Сейчас с Ытык-Кюельской средней школой № 1, со школой Ленска № 1, с Петропавловской школой Усть-Майского района. Есть желание именно развивать общее школьное движение, когда это не разрозненные исследования.

То есть люди тоже хотят изучать свою историю, прививать детям знания, им тоже нужны специалисты, и они готовы организовывать эти исследования.

В июле в Ленском районе вместе со школьниками ездили на многослойную стоянку у села Нюя, оказалось, памятник там перспективный. В следующем году возьмём открытый лист и будем проводить там раскопки, где будут участвовать в том числе и школьники.

Такой же план у нас есть по Таттинскому району. Нынче туда выезжали в рамках мониторинга на объекты села Чымнайи вместе со школьной экспедицией под руководством их учителя Михаила Винокурова.

Это всё пока на уровне личных контактов, конечно, но зимой мы планируем выйти с предложениями в адрес Министерства образования и науки республики, чтобы дать нашим проектам и административную поддержку.

Например, в России уже пятый год существует школьная археологическая конференция, которую проводит Институт археологии РАН в Москве. Хотелось бы провести у нас подобное и делегировать победителей уже на всероссийский этап. Либо это будет отдельная школьная конференция, либо через всем известный «Шаг в будущее». Общался с Михаилом Черосовым, он поддерживает такое предложение. Будем думать.

Вообще, для чего нужны школьные археологические экспедиции? Вовсе не для того, чтобы воспитать из каждого школьника будущего археолога. У ребят, когда они узнают историю своего родного края через конкретную работу, уверен, будет такая «прививка от беспамятства». Они никогда не забудут все приключения и открытия и будут более бережно относиться к своему наследию, понимая, как непросто её изучать и сохранять. Уверен, что каждый из детей, который пройдет через такие экспедиции, не пройдет мимо явного нарушения и безобразия по отношению к памятникам истории и культуры. То есть задача — вырастить неравнодушных людей, которые будут живо интересоваться как своим прошлым, так и настоящим и будущим.

Ну и, может, в археологию тоже кто-нибудь пойдет, будет здорово.

— Ну мы вот говорим о том, что понятие археологии меняется. Но всё равно с профессией по-прежнему ассоциация: молоток, кайло, лопата.

— Конечно, принцип остается тот же — ручной труд. Но есть два момента. Во-первых, конечно, искусст­венный интеллект уже активно вошел и в сферу археологии. Появились электронные библиотеки, интернет.

Раньше же исследователи ехали в библиотеку, заказывали книгу, заказывали отдельные оттиски редких статей, переписывали. Столько времени уходило на сбор информации. Сейчас у меня в ноутбуке вся информация: нажал, скачал, сохранил и так далее. Нейросеть помогают по запросу из научных баз данных находить нужную информацию.

Ещё здорово облегчают работу современные БПЛА — «беспилотники». Перед выходом на интересующее место заранее смотришь, как туда точно добраться, стоит ли вообще идти.

И третье, наверное, технологии обработки больших объемов данных. Поток находок в последние десятилетия очень сильно увеличился, все они должны быть обработаны, записаны, но понятно, что это уже невозможно вручную.

Сейчас для каменных орудий появились 3D-сканеры, которые находку сканируют и облегчают её систематизацию. Думаю, в последующем появятся и возможности для такого сканирования абсолютно всех находок. Программа будет полностью анализировать их, описывать, находить аналогии из баз данных. А учёным останется только по­думать, что это значит.

В Новосибирске уже есть современные лаборатории высокого уровня. Одна лаборатория занимается 3D-сканированием, вторая использует новые методы в датировании. Раньше надо было разрушать целые кости для датировки, сейчас достаточно микроскопических частиц. Это позволяет анализировать небольшие и редкие находки. Из последних достижений то, что в 2008 году Денисовского человека открыли только на основе зуба и фаланги пальца. То есть не нашли полный скелет, как обычно, а изучили ДНК и доказали на её основе, что это неизвестный ранее подвид человека.

Это как раньше астрономы говорили: «открыл планету на кончике пера». Вот, какие-то отклонения есть в движении звёзд, планет, и ученые рассчитывают, что за небесное тело может так влиять, какого размера, вида.

Думаю, что в будущем археолог больше будет аналитиком, нежели сейчас. Вот 200 прошедших лет археология копила активно материал, поэтому и сложился образ человека с лопатой. А теперь нужно уметь проанализировать данные. Впрочем, этот процесс, наверное, будет касаться множества наук.

Когда какую-то простую работу можно поручить рабочему, что-то сложное поручить специалисту узкого профиля, машинам поручить всю обработку информации, и, по большому счету, ученый станет человеком, который должен будет из этих вот разрозненных фактов собрать что-то цельное.

Вообще, это мое личное мнение, что сейчас археологов нужно готовить именно как руководителей междисциплинарного коллектива, у которого в подчинении будут те же археозоологи, дендрохронологи, судмедэксперты, антропология, специалисты по БПЛА и другие специалисты узких направлений. Чтобы они умели ставить задачи, сроки и получать результат, нужный заказчикам, будь то научные институты, частные заказчики или предприятия.

— По сути, проектных менеджеров?

— Можно сказать и так.

— Это надо, получается, всю подготовку менять.

— Да, у нас пока идёт классическое преподавание, но думаю, перемены неизбежны. Поколения археологов сменяются, и сами запросы общества к ним.

Сейчас наблюдается разрыв между преподаванием и практикой, но, пожалуй, это во многих сферах так. Условно говоря, в вузе дают знания, которые были актуальны десять лет назад. Так как пришли преподавать те люди, которые как раз тогда закончили и обучают тому, чему учили их. Поэтому часто говорят: вот университет заканчиваешь, выходишь на работу, а тебя этому не учили, там все другое, там все новое.

Многие ставят преподавателей и ученых на одну доску, а это на самом деле антагонисты. Ученый — это, выражаясь военной терминологией, разведчик в поиске новых фактов и гипотез, а преподаватель — контрразведчик, которые защищает устоявшиеся теории и знания от всяких непроверенных фейков, заблуждений, ошибок, фальсификаций и прочего. Это люди с разными задачами.

Преподаватель, чтобы дать студентам целостное представление о своем предмете, выстраивает картину из имеющихся фактов. А учёные, как правило, добывают новое, которое не вписывается в эту картину. То есть преподаватель картину рисует, а ученые — бам! — разбивают устоявшиеся понятия. Даже в уставе Академии наук написано, что ученый — это тот, кто обогащает науку новыми знаниями, то есть до этого никто не знал, а после его работ появились новые теории.

Экскурсия для гостей из Калмыкии в Надвратной башне г. Якутска

Встреча в Капитоновке с представителями Министерства экономики РС(Я)

* * *

И напоследок. Официальная презентация книги «Истории об истории» состоится 24 сентября в 15.00 в Национальной библиотеке (пр. Ленина, 40) при поддержке Управления РС(Я) по охране объектов культурного наследия и Якутского регионального отделения ВООПИК. Вход свободный для всех желающих!

 

Евгения ЯКОВЛЕВА

Фото из личного архива Н. Кирьянова