Түктүйэ «джинн» в горшке

Якуты последние двести пятьдесят лет, приняв православную веру, сохранили и свои народные верования. Однако уже в несколько измененном виде. Современный якут опасается сейчас посещать на кладбище могилы своих предков, толком даже не следит за состоянием памятников. Ну а в седую древность культ предков был сильно развит.

Буор түктүйэ «хранилище душ» из глины. Из частной коллекции краеведа Прокопия Ноговицына

В других культурах

Многие древние культуры имеют параллели между собой и даже общие корни. В целом по всей Азии бытовала архетипичная идея о том, что в некий подготовленный сосуд или мешок можно заключить злого духа, неприкаянно блуждающее привидение или душу новопреставившегося (либо даже живого) человека. Так, известно из арабских сказок о джиннах, заключенных в старые лампы, запечатанные кувшины и даже перстни. В позднесредневековом романе писателя Ло Маодэна о подлинных странствиях по Южной Азии парусной армады китайского адмирала Саньбао (послужившего позже прототипом для образа Синдбада-морехода) упоминается «сосуд, улавливающий души». Мол, можно забрать у человека его души хунь и по (по мифологическим воззрениям китайцев, их, соответственно, три и четыре) и заключить внутри этого керамического сосуда. В III–V вв. н.э. в Южном Китае в таких сосудах захоранивали души слуг вместе с их умершим властелином, чтобы те служили ему в Загробном мире.

Аналоги подобных традиций бытовали и в Северо-Восточной Азии.

Основные понятия

У якутов бытовало это поверье в виде так называемого түктүйэ.

Художник и этнограф Михаил Носов удачно сформулировал этот термин так: «Түктүйэ называется какой-либо предмет (берестяной или кожаный мешочек, деревянная коробочка или иная посуда, столб или какое-либо деревянное изделие, чучело и тому подобное), в котором заложена душа человека или иногда животного».

Обыкновенно в түктүйэ хранили душу-кут или үөр (беспокойный дух, образовавшийся в результате смерти человека) предка. В силу уважения и почитания или в силу обстоятельств, когда предок в виде үөр начинал нападки на потомков, отчего они могли болеть или пугаться.

Но также в түктүйэ могли хранить душу тотемного животного. Необычное божество-покровитель у рода Ыйылас, живущего в Оросунском наслеге Верхневилюйского улуса. Предок того рода Ыйы­лас, которого звали Нокоочук (нохоо, нохой в старину означало «щенок»), возвращаясь с района реки Чары, после преследования зверей на охоте остался без припасов и средств розжига огня, провалившись в топь и еле выбравшись оттуда. Было уже холодно, начиналась зима. Когда он замерзал и близок был час его смерти, собака, которая следовала за ним, принесла ему кисет с кресалом, кремнем-чокуур и трутницей. Еще в довоенные годы люди из соседних родов и наслегов бранились на потомков Нокоочука: «Ыйыласцы, имеющие божеством собаку». Говорят, что ыйыласцы продолжают поклоняться собаке и проводить культы служения собаке-божеству Нокоочука, череп которой до сих пор лежит в ритуальном сосуде-тюктюйэ внутри дупла старинной лиственницы с неохватным стволом во глубине тайги.

Все же в берестяное или глиняное түктүйэ запирали души тех людей, которых особенно любили, уважали и жалели. На внешней стороне сосуда наносили личину. По описанию реалиста-просветителя А. Е. Кулаковского, түктүйэ хранили в почетном углу юрты на матице, и время от времени кут, находившийся внутри, «кормили», окуривая дымом масла и жира — произносили имя духа во время корм­ления огня. Советовались с предком, считали его сильным охранительным амулетом. Со временем түктүйэ относили в лес и прятали в дупло-кудьумньу дерева, либо, по свидетельству А. Е. Кулаковского, устанавливали в месте раздвоения дерева с двойным стволом. Ссыльный якутовед Всеволод Ионов называл подобные ритуальные деревья «тилийэ үүммүт мас» и считал, что они способны дать душе вторую жизнь — перерождение в младенца, душу у которого выпросит у такого древа будущая мать.

Түктүйэ Татаар Тайма?

Немюгинский краевед Прокопий Ноговицын: «В моей коллекции диковинок хранится вот такой глиняный горшок. Толстостенная керамика с элементами зубчатого декора, характерного в наших краях (имеются в виду окрестности Немюгинцев), поскольку встречаются и другие сосуды, а также фрагменты керамики с подобным орнаментом. С лицевой стороны сосуда имеется личина: четко обозначены глаза и рот. Признак одухотворенности, одушевленности культового предмета. Где именно найден предмет и при каких обстоятельствах, история умалчивает.

Лично я считаю, что это түктүйэ или Бах таҥара — урна, в которую помещался прах предка после кремации, а значит, заключалась в нем и его душа.

У нас давно есть такая гипотеза, что в данном сосуде хранился прах отца культурного героя саха Эллэй Боотура, умершего по пути, и после кремации, принесенный в этом түктүйэ в наши края, названные им Бахай. От Бах таҥара».

Берестяной туесок-түктүйэ с душой-кут умершего человека. В одном из окошек под кусочком слюды есть иероглифы на бумажке. Переснимок из издания «Материальная и духовная культура народов Якутии (XVII — нач. ХХ вв.) (2018)

Схожие обычаи

Все это очень напоминает ранее освещенные нами таинственные ритуалы с почитаемым чучелом из бересты, одежды, кожи и костей усопшего якутского ойууна, называемого по-якутски хаан көдьөҥө («идол из человека»), или хаан таҥара («божество из плоти»), или кэрэх киhи. По-эвенски подобный идол из частей человеческого тела называют сайтаан, а по-юкагирски — хойль. После смерти ойууна или родоначальника приходили могильщики-киибэс в одеждах, имитирующих внешний вид ворона-суор. Расчленяли тело по суставам (что, как считалось, видит или вспоминает в последующих перерождениях его душа в виде рассечения тела злыми духами), освобождали от мягких тканей, а из костей и кожи собирали родовую реликвию — мумию, которую тоже кормили посредством даров, посылаемых через пламя, и испрашивали советы.

Спустя несколько поколений обтрепавшуюся мумию-идола разбирали на отдельные сегменты и тоже прятали, как и түктүйэ, отслужившее свой срок, в кудьумньу родового культового древа.

Аналогом түктүйэ и көдьөҥө являлся арбах баha — череп предка. Относились к нему так же.

Можно привести еще такие амулеты, как Бах таҥара и Кыыс таҥара. Первый — идол из гнилушки, тоже олицетворявший предка его владельца. А второй — кожаная кукла в деревянном коробе, сделанная в честь прежде­временно умершей любимой дочери, хранитель ее души. По сути, все эти культовые вещи являются түктүйэ.

Удачные иероглифы на хранилище душ

В собрании одного из западноевропейских музеев хранится якутский берестяной туесок дореволюционного периода. Предположительно түктүйэ (т. е. футляр для души-кут умершего человека) или холбуйа (для хранения шаманских духов-иччи). Обратите внимание, что Х-образные оконца блестят, потому что туда вложены кусочки слюды. В нескольких окошках под кусочком слюды удивительное: есть китайские иероглифы, написанные на бумажке.

Те, что на фото, читаются: 记永远 — ‘запомнить навсегда; помнить вечно’.

Намеренно ли, случайно ли — надпись подходит к теме түктүйэ.

Материал 

Кроме священной глины (ытык буор/туой), считающейся в якутской мифологии субстанцией, из которой сотворены люди (не зря одна из трех душ человека называется буор-кут «глиняная душа»), другие материалы для түктүйэ выбираются из растительного мира (древесина, лыко, береста). Сие правило отсылает к древнему мифу саха о том, что человек родился из утробы дерева, колодца детских душ. В отдаленных наслегах северных районов Якутии сохранился даже обычай вешать плаценту и пупок ребенка на родовое древо, находящееся в отдалении от селений.

Выражается это и в терминах погребального обряда якутов. Гроб из холбо (располовиненного вдоль бревна, выдолбленного с каждой стороны в виде корыт) называют ийэ маha («материнское древо»), а внешний сруб короба могилы — аҕа маha («отцовское древо»). То бишь после смерти человек возвращается в утробу священного дерева аар кудук мас. Что и проделывали с останками ойуунов в старину.

Этимология

Якутское слово түктүйэ все связывают с тунгусским туктуйа «берестяное лукошко». Однако это якутское влияние на эвенкийскую лексику.

Этимолог якутского языка Гавриил Попов писал, что түктүйэ от древнетюркского түгтү «связывать узлом (түг «узел»)» + древнетюркского уйа ‘родственник’. Ведь беспокойные духи чаще всего беспокоят своих родственников. И как душу-кут любимого пращура, так и беспокойный дух предка помещают при помощи ойууна в түктүйэ ближайшие родственники, чтобы он стал духом-покровителем семьи и рода.

Я же думаю, что түктүйэ можно разобрать так: древнетюркское түгтү ‘связывать узлом (түг «узел»)’ + древнетюркское уйа ‘гнездо; логово’. То бишь сосуд, в который заключают дух или душу, плотно закрывая и связывая веревкой.

Кыыс таҥара из фондов Якутского краеведческого музея

Владимир ПОПОВ