"Маскарад" на сцене Русского театра

О премьере мы сегодня и поговорим с Александром Лобановым, директором ГАРДТа имени Александра Пушкина.

Александр Александрович Ло­банов. Заслуженный артист республики. Прошел театраль­ный путь от зрителя и студен­та до актера и директора теа­тра. Выпускник Школы-студии МХАТ 1996 г. Стажировался в Театральном училище им. Щу­кина по специальности «Сце­ническое движение». Препода­вал на курсах Школы-студии МХАТ. Участвует в постановке сценических боев и трюков в спектаклях театра.

— В театре — праздник. Премьера. Прекрасный «Маскарад» по прекрасно­му Лермонтову. У зрителя вообще создается впечат­ление, что жизнь театра — это сплошной праздник. Так ли это?

— Так. Театр — это боль­шой праздник и огромная, порой нелегкая работа. Орга­низаторы праздника работа­ют даже в праздник. А ведь у нас помимо спектаклей есть очень много разного.

— Мероприятий?

— Событий. В течение одного театрального сезо­на. Юбилеи великих драма­тургов, выдающихся лично­стей, театральных деятелей. И в этом сезоне у одного из наших ведущих больших мастеров сцены, Эдвардаса Купшиса, юбилей. Вот сей­час мы посвящаем постанов­ку столетию Нины Алексе­евны Константиновой. Ока­зывается, 50 лет назад была премьера «Маскарада». Мы не специально, но так полу­чилось. Через 50 лет спек­такль опять появится в ре­пертуаре театра.

— Часто так бывает, что спектакли повторяются че­рез много лет?

— Иногда. Нужно чувство­вать время. Это очень четко сейчас понятно: куда идти дальше и как развиваться и что такое театр прежде всего для общества, зрителя.

— А что такое театр?

— Сильнейший инстру­мент воздействия. И нужно думать, что ты берешь для постановок, какой материал. О чем ты говоришь. О чем ты пытаешься сказать. И у нас так совпало, что мы еще до всех этих времен взяли пра­вильный вектор развития, и многие наши спектакли, ко­торые сейчас в репертуаре театра, направлены на тра­диционные ценности, на не переписанную историю. Я думаю, многие наши спекта­кли дали толчок для изуче­ния исторических моментов. Для подрастающего поколе­ния. «Два берега одной Побе­ды», «Созвездие Марии». За все время моего руководст­ва мы делаем ставку на это.

— Сколько лет вы на сцене?

— С 1992 года. И с 2008-го 16 лет — директором.

— Большая часть нашей труппы вышла из школы-студии МХАТ, наши три на­бора, которую и вы закон­чили. Каково это — коман­довать однокурсниками?

— На самом деле однокурсников-то моих пара человек, а остальные из других набо­ров, где я уже преподавал. Та самая фраза — «где они учи­лись, я преподавал». Второй набор нашей школы-студии МХАТ — уже полностью мои ученики. А третий набор уже поступал в МХАТ, а закончил АГИКИ, у них я тоже препо­давал. И я горжусь тем, что у нас такая профессиональ­ная крепкая труппа, серьез­ный уровень у всего коллек­тива театра.

В 1992 году при Русском дра­матическом театре открылся якутский филиал Школы–сту­дии МХАТ, на открытии кото­рой присутствовал и сам Олег Табаков. Преподаватели при­езжали в Якутск, ставили кур­совые спектакли, наши дипломные спектакли показыва­ли в Москве.

— Что правильнее — своих актеров готовить или чужих готовых брать?

— Однозначного отве­та нет. Должны быть и те, кого мы учим и отправля­ем учиться, и те, кого при­глашаем. Считаю, не могут быть все актеры из одного гнезда. Своя культура, прие­мы, преподаватели. Должно быть сравнение. Разный зри­тель идет на разные спекта­кли и разных актеров.

— И на премьеры. Сколь­ко премьер в год ставит наш театр?

— Обычно пять-шесть в течение сезона. Но, если бы у нас была еще одна допол­нительная сцена, было бы больше. Мы, конечно, про­буем брать и малые формы, и какие-то инклюзивные вещи, работать с детьми. Но когда зал до ста человек — это другая атмосфера и ощу­щение присутствия, нахожде­ние вместе с актерами, пере­живание действия. А боль­шой зал — это уже полотно. И вот, чтобы был такой раз­нообразный опыт, мы к это­му стремимся, и надеюсь, в недалеком будущем у нас по­явится малая сцена и боль­шие возможности. Разви­ваться несколько в ином формате. И, опять же, малая сцена — это еще и учебная сцена, задел на будущее.

— Актерский задел?

— Не только. На базе всего этого возобновить театраль­ное обучение. Звукорежиссе­ры, операторы, режиссеры, светооператоры, художни­ки, декораторы, бутафоры. Со школами работать. Сей­час это сложно, потому что большая сцена всегда заня­та. Спектакли, репетиции.

— Про школьников мож­но подробнее?

— Взять нишу 9–11 клас­сы и искать, готовить кадры на будущее. И детям помо­гать. Сколько раз было: при­ходят к нам родители и гово­рят, что вот умный сын или дочь, но не могут хорошо го­ворить, выступать на публи­ке. Зажимается. Есть ведь очень много профессий, где нужно общаться с большим количеством народа.

И еще — вот в Год семьи и Год детства и Год детско­го театрального искусства в культуре республики мы за­пустили проект «Театр. По­коление. Будущее». Обще­ние школьников с актера­ми, с теми людьми, которые создают спектакль, работа­ют в театре. После просмо­тра спектаклей. И есть воз­можность задать любой во­прос по спектаклю, персона­жу, о жизни в театре. Прихо­дят воспитанники театраль­ных судий, которые есть в школах. Это всё записывает­ся, и они потом размещают видеоподкасты у себя.

— Будущие актеры? Вы работаете с институтом имени Щукина. Что это дает?

— Уровень. Был случай: прихожу я туда, встретиться с ректором, Евгением Вла­димировичем Князевым, а у него как раз Василий Семе­нович Лановой. Когда ты по­лучаешь профессию, реме­сло из таких рук, легенд те­атра и кино, это совсем дру­гой опыт, навыки. Там один из лучших профессоров сце­нического движения. Андрей Борисович Дразнин. Другое качество профессии. И, ког­да к нам возвращаются про­питанные этой атмосферой, историей одной из лучших театральных школ, попол­няют нашу труппу, это ска­зывается и на результатах работы.

— Сейчас у нас учатся в Щукинском студенты?

— Да, приедет летом наша пятерка, и в следующем се­зоне появится новая искра в труппе, другие возможно­сти. Это и возраст, и амплуа, та «свежая кровь», которая освежит наш театральный организм.

— В каждом театре должны быть Ромео и Джу­льетта, а не только дядя Ваня?

— Да, и это тоже. Воз­можность двигаться дальше, брать более богатый матери­ал. Хотя мы и так стараемся двигаться — ищем и приво­зим актеров, режиссеров-по­становщиков, художников, целые постановочные коман­ды. И потому можем предло­жить зрителю спектакли на любой вкус.

— Тему СВО не думали брать? Специальная воен­ная операция отразилась на театре?

— Многие наши коллеги получили повестки, в резер­ве, некоторые ушли на СВО. В прошлом году мы понесли тяжелую потерю: на СВО по­гиб сотрудник театра Павел Гомзяков. В том числе поэто­му эта тема для театра ста­ла особенной. Мы заботимся о семьях бойцов, финансо­во поддерживаем, приглаша­ем на постановки. Выставки патриотические проводим. Я знаю много людей, которые собрались и поехали, помога­ют в зоне СВО. Нянечки, во­лонтеры, медсестры, бойцы. Друзья у меня там, весточки шлют. Сейчас очень сложный период не только для нашей страны, но и для всего мира. Сколько людей сейчас на пе­редовой! Осенью возьмем к постановке пьесу современ­ного драматурга, посвящен­ную этим событиям.

— Вы на сцене 32 года. Театральные времена тоже меняются?

— Перемены — они посто­янны. Жизненно необходимо все время куда-то двигать­ся. Мхом не зарастать. Вот мы сейчас разговариваем — запись идет на телефон. А могли мы тогда подумать, что телефоны будут мощнее компьютеров? Меняется су­ществование, работа, про­фессия. Крупные политиче­ские события всегда оказы­вают влияние на искусство. Страна изменилась за 30 лет.

— К лучшему?

— Да. Мне есть с чем срав­нивать. В 90-е мы много где подрабатывали, занимались коммерцией, радио, телеви­дением, озвучкой, рекламой.

— Многие говорят: я вне политики. А вы? И как к политикам относитесь?

— Невозможно быть вне политики. Это часть нашей жизни. И в большой поли­тике «случайных» людей быть не должно. Это про­фессия, и одна из самых сложных. Уважаю нашего президента как лидера, ко­торый сделал многое для нашей страны и для всего мира. И мы сейчас вместе с президентом. В такие исто­рические моменты нужно отбросить все и быть еди­ным организмом со своей страной. Вместе со всем вы­шесказанным и моей лич­ной поддержкой Владими­ра Путина я не сторонник того, чтобы искусство было сильно политизированным. Искусство должно отражать действительность и учить хорошему.

— Сложно руководить театром?

— В свое время, когда я приходил на руководство, нам нужно было выстроить работу таким образом, что­бы максимально ни от кого не зависеть. Это почти не­возможно театру, тем бо­лее в регионе. У нас в республике миллион человек, в городе около 400 тысяч. И это еще нужно разделить на все зрелищные учрежде­ния. Так вот, с 2008 года мы очень много сделали. Мы подняли интерес к театру. Создали репертуар, кото­рый интересен для широ­кой аудитории.

— У вас посещаемость — лучшая в республике. Есть куда расти?

— Есть. Если сбудется моя мечта.

— Озвучите?

— Повторюсь. Малая сце­на Государственного акаде­мического Русского дра­матического театра имени Пушкина. В одном архитек­турном ансамбле с самим театром.

— Вернемся к премьере. Почему «Маскарад»?

— Первое — впереди очередная годовщина Ми­хаила Юрьевича Лермонто­ва. Второе — мы стараем­ся быть близки к образо­вательной школьной про­грамме. Третье — там есть очень хорошие возможно­сти для наших актеров. Ду­маю, предстоящая премье­ра будет многим очень ин­тересна. Работа отличается от многих наших постано­вок. Спектакль в стихах — это редкость, новый опыт и для актеров, и для зри­телей. Новый режиссер-по­становщик — Владимир Витальевич Гранов. Глав­ный режиссер Вологодско­го драматического театра, актер, каскадер, преподава­тель биомеханики сцениче­ского движения, наставник. Ставил спектакли в разных театрах в России и за рубе­жом.

И самое главное, что у нас добавляется прекрасное до­полнение классического ре­пертуара. Приходите. Ждем.

Татьяна ТАРАСОВА

Фотография на главной странице afisha.yakutia.ru