Старик Дүүгүнүүр и его род Сэрбэҥниир, или Так называемые подоконные духи

Прошлая публикация про злых духов харса и харгыс имела определенный резонанс и аукнулась вопросами автору о родственных или близких по функциям к этим генионам (духам) подоконных духах түннүк аннынааҕылар. Мол, расскажите о них, раз про них нигде практически не упоминается. Ну у меня есть о чем рассказать по этому поводу.

ЧЕРТОВЩИНА ПОД ОКНОМ БАЛАГАНА

Упоминаются эти духи всего в нескольких дореволюционных источниках. В том числе в словаре якутского языка Э. К. Пекарского.

Эти подоконные «злые божества» живут, по представлениям старинных якутов, прямо под окном и ниже под нарами на земляном полу юрты-балагана. Функ­ции их — приносить мелкие хвори типа сухого кашля, насморка, простуды, небольших сыпей «от холодного ветра» в уголках рта. Однако же они хозяева и тех недугов, которые могут перерасти в ойоҕостотуу (воспаление легких), сэллик (туберкулез), воспаление мозга, которые довольно быстро могут свести человека в могилу...

Ойууны видели их силуэты в виде чудовищ рода Сэрбэҥниир, имеющих быков желтой масти и рыболовные сети с семью поплавками и семью каменными грузилами на тальниковых обручах. Они были совсем небольшие ростом, вероятно, с мышку. Однако могли быть и ростом с собаку или человека. Считалось, что слюдяное или ледяное окно-түннүк было (как, впрочем, и зеркало — күлүктээх таас) в какой-то степени дверью между мифологическими Тремя мирами, через которую могли проникать в наш мир существа из иных измерений и пределов. В том числе и эти духи прижились.

Притом живущие под окном духи должны жить в Срединном мире, а охотиться со своей сетью — уже в потусторонних мирах. Однако же түннүк аннынааҕылар предпочитают жить в балагане и питаться ее еще живыми обитателями — домочадцами. Ведь, как считали сами якуты, они представляли собой для злых духов мягкотелую и легкодоступную дичь. В отличие от рыбы-дракона луо балыга с огромной зубастой пастью, двумя хвостами и железной чешуей или өлүү балыга — рыбы-погибели с глазами на затылке и пастью на шее (практически акула описывается), которые были рискованной и опасной добычей даже для злых духов.

Возвращаясь к подоконным духам, название рода Сэрбэҥниир от глагола сэрбэҥнээ, имеющего два толкования — «распутаться» и «развиваться (о болезни)». Имеет параллель в монгольских языках в виде сэрвэгнэх «колыхаться; слегка качаться; раскачиваться; мерцать; першить (в носоглотке)». В кыпчакских языках тоже есть параллель — сэрбэҥдэ «двигаться, шевелиться, бежать (о чем-либо маленьком)». В общем, из этих иноязычных параллелей становится немного понятнее смысл названия рода этих духов: нечто небольшое мерцающее и бегающее, в то же время вырастая внезапно до крупного размера колыхающееся, обволакивающее и вызывающее развитие легкого недомогания в виде простуды, першения в горле и носоглотке.

Вот, пожалуй, и все сведения о подоконных духах и их проделках, описанные в этнографических и лексикографических источниках, а также где-либо услышанные от всезнающих знатоков якутского шаманства и мифологии.

Да. Негусто совсем.

ИЗВЕСТНЫЕ ИМЕНА ДУХОВ

Главу этой категории злых духов зовут Дүүгүнүүр. В словарях это слово найти не удается, поскольку составители традиционно избегали архаических слов как отживших свой век. По-монгольски дүүгүүр означает пращу — снаряд для метания камней в виде ремня или более чем метровой веревки с карманом посередине. В кармашек кладут каменный снаряд, а оба конца веревки берут в пальцы правой кисти. Один конец с петлей, в нее вдевают фалангу среднего пальца, а кончик другого конца пращи берут между указательным и большим пальцами. Затем пращу раскручивают по кругу (горизонтальному над головой или вертикально сбоку тела). Раскрутив камень, направляя пращу в сторону дичи или врага, отпускают один из концов веревки. Тогда праща, распрямляясь, метает раскрученный камень по параболе в мишень. Убойная сила камня, выпущенного из пращи, велика.

У якутов праща тоже существовала. Чаще называлась кускуур или кускур и использовалась в качестве детской игрушки. Боевые и охотничьи функции пращи-кускуур ныне позабыты у якутов практически совсем. Любопытно, что якуты локально называли пращу и кирис дүгүр либо дүүгүнүүр. Кирис — тетива. Это напоминает сыромятные ремешки пращи. А дүгүр похоже больше на дүҥүр «шаманский волшебный бубен». В то же время напоминает и монгольский термин дүүгүүр «праща». У якутов эти диалект­ные слова почти забыты и понимаются уже не как праща. Встречается редко в виде глагола дүүгүнээ «нечто, беспрерывно гудящее или свистящее» (как праща при раскрутке камня). Вероятно, изначально Дүүгүнүүр-старец поражал людей броском камня-недуга своей пращой. Так воспринимался неизбежный сквозняк из берестяных оконцев с прошитыми разномастными кусками слюды или вмороженным куском льда в оконных проемах юрты-балагана, из которых насквозь продувало человеку горло, уши, хребет. Старшего сына главы подоконных духов зовут Күөдэриҥсэ. Возможно, что от күөдэр «чирикать (о жаворонке)», т. е. тоже издающий звуки. Как и его отец.

ОКАЗАТЬСЯ УЧАСТНИКОМ КАМЛАНИЯ

В 1984 году при некоторых обстоятельствах, подробности о которых я все-таки пропущу, познакомился с очень интересным человеком. Это был врач-рефлексотерапевт Н. Яковлев, который работал в поликлиниках и одновременно держал частную практику. Как оказалось, он, при своем достаточно астеничном сложении, был настоящим силачом — поднимал, зацепив мизинцем за рукоять двухпудовую гирю, толкал свободно вверх много раз. Буквально мог бегать на руках, притом очень быстро. Бил голыми руками силикатные кирпичи.

Другой его любопытной гранью были познания в шаманстве. Не зря его называли Дьаакыс Ойуун. И вправду мог показать шаманские чудеса и фокусы.

Со временем Дьаакыс Ойуун стал относиться ко мне довольно хорошо, и я навязался ассистировать на его выездных частных приемах пациентов. Некоторые из этих походов обретали форму настоящего камлания. Без бубна, но с импровизированной ритуальной веткой дьалбыыр либо с охапкой самодельных стрел с оперением и наконечниками, называемыми им дьөрбө. А однажды на Сергеляхе мы пришли к обкомовским дачам и Дьаакыс Ойуун провел ритуал домноо над подростком с воспалением легких. Развесил под ближайшим окном небольшую рыбачью сеть с семью берестяными поплавками и семью грузилами на тальниковых обручах. Ставил больному на плечах мокса-түөн. И говорил: «Имеющие округлые животы и груди, с поясами из коры тальника, с ошейниками из сена, духи деревьев и зеленой травы эрэкэ-дьэрэкэ, называющие себя на самом деле Орооҥойдоох Тээhэки, Дух-хозяйка подворья Ньидьи Бараан, дух угла дома Муҥсурукаан-удаган… (были названы и духи потолка, стен, пола, кухонной утвари и прочая-прочая…) приходите вы, не имеющие трех теней, помогите обуздать происки подоконных духов…»

Что запомнил — записал в тетрадку в тот же день. Привычка у меня такая была.

А больной подросток в тот час перестал кашлять и ожил, пошел на поправку. Это я с удивлением отметил. И решил: «Вот на что способен хороший психотерапевт-суггестолог!»

Владимир ПОПОВ

Иллюстрации Иннокентия ПЕСТРЯКОВА