"По указке кино снимать не буду"
С 30 марта триллер «Айта» набрал в прокате уже 23 миллиона рублей. В Якутии и регионах фильм восприняли благосклонно: это самая кассовая якутская картина на сегодняшний день. Это 13-я по счету работа одного из самых титулованных кинорежиссеров нашей республики — Степана Бурнашева.
Он участник и победитель международных кинофестивалей: «Окно в Европу», Варшавский МКФ, Якутский МКФ, «Амурская осень», Tomorrow, «Киношок», Пусанский МКФ, фестиваль «Зимний». Наш разговор о шовинизме, кинопрокате, деньгах, госзаказе, культуре отмены всего российского в мире. Сегодня Степан — гость «ЯВ».
ШОВИНИЗМ ВНУТРИ СЕБЯ
— Сколько уже собрал денег фильм «Айта»?
— 23 миллиона.
— Солидно!
— Я не ожидал, что будет такая сумма. Надеялся, что выйду хотя бы в ноль, если фильм соберет около 11 миллионов.
— Так ты богач!
— Важно понимать, что 50% выручки идет кинотеатрам. И плюс у меня есть дистрибьюторы, партнёры по рекламе на процентах, и я сам изрядно потратился. Так что на выходе — не очень много.
— А верно говорят, что это самый кассовый фильм Якутии?
— Если не считать «Тайну Чингисхана», но это было не чисто якутское производство, там было занято несколько стран, и у них был прокат по СНГ.
— Один из главных героев «Айты» — русский полицейский в якутской глубинке, которого местные жители подозревают в убийстве и хотят прогнать. Тебя в национализме еще не обвинили?
— Обвиняют люди с проблемами шовинизма внутри себя. В современном мире шовинизма уже быть не должно. Невежество по отношению к другой нации идет от незнания, боязни, воспитания и стереотипного мышления. Сейчас информация доступна. Всякий может в интернете изучить культуру, историю и даже язык любой национальности. Мы эту проблему показываем как зеркальное отражение, и это способ вы звать раздумья человека, который, возможно, пренебрежительно относится к другой нации, примерить чужую шкуру на себя, поменяться местами: а что будет, если ты станешь субъектом? И важно понимать, что именно мы делаем, чтобы не стать субъектом. Порой человек, почувствовав к себе шовинистическое отношение, воспринимает это остро, в штыки, ничего сам не делая, чтобы отношение к нему поменялось.
— А что можно сделать?
— Разговаривать! Быть культурным, вежливым, демонстрировать интеллект и образование. Были времена, когда в Москве постоянно останавливали азиатов. Я обходил полицейских, прятал лицо, оборачивался, боялся попасться. Хотя что я сделал? Сам себя сделал субъектом. Сейчас надо просто общаться адекватно, как гражданин своей страны. И отношение меняется! Это мой опыт. Или попадаешь в Москве в большую компанию. Всегда есть люди, которые стереотипно живут. И, когда с ними общаешься, они понимают свою ограниченность, и отношение сразу меняется. Это все идет из детства. Родители, окружение внушают: эта нация — пьющие, эти — обманщики, эти — лошадей воруют. И воспринимается это как реальность. Вот в Якутии живет около 140 наций. Кто-то тебе в детстве сказал, что эвены — такие. И ты всю жизнь идешь на поводу этой информации. А в осознанном возрасте, пообщавшись с эвенами, понимаешь, что ты не отлича- ешься от них ровным счетом никак. Глобально мы везде, во всем мире одинаковые. Об этом важно говорить честно и открыто, что мы и сделали посредством фильма «Айта». Правда в том, что никто не должен относиться к другому презрительно.
ОТМЕНА КУЛЬТУРЫ
— Это же правдивая история?
— Мы основывались на реальных событиях, но по этическим соображениям поменяли имена, добавили своё видение многих проблем современного общества.
— В якутском кино стали появляться русские персонажи, как, например, в недавнем «Не хороните меня без Ивана». Это для увеличения аудитории?
— В «Айте» персонаж в действительности не был русским, но это был приезжий из другого региона. Но, чтобы глобально поговорить о шовинизме, я решил сделать его русским. Отчасти да, я хотел привлечь не только якутского зрителя. Актер Андрей Фомин пришел ко мне мистически, сам. Как только я задумался, кого позову на роль Афони, Фомин сам написал мне в соцсети!
— «Сними меня»?
— Буквально так! Написал, что посмотрел все мои фильмы, был бы счастлив поработать со мной. Давал ему массу заданий, он отыгрывал. И со словами, и без слов. Я понял, что он раскроет персонажа Афоню.
— Твоими фильмами больше восхищаются, но есть и противоположный голос. Мол, опять Бурнашев с Давыдовым клевещут на якутскую нацию, неприглядно выставляя народ. И пьют, и дерутся, и разборки учиняют... А потом всё это выставляется на международных фестивалях...
— Я отношусь к этому спокойно. Объясняю, что мы снимаем художественное кино, где затрагиваем не только темы алкоголизма. Это темы общества всего мира. Люди, допустим, в Питере, в фильмах видят самих себя. Однажды мы с фильмом «Ыт» с Димой Давыдовым попали на фестиваль класса «А» в Польше. Кстати, это был первый случай, когда якутские кинематографисты участвовали в кинофестивале класса «А» именно в основном конкурсе. Мы представляли Россию. После показов были обсуждения со зрителями, все время были аншлаги! Только у нас и у политизированного фильма Олега Сенцова (который отсидел, кстати, в якутской колонии № 1. — М. Р.) были аншлаги. Эти аншлаги длились до конца, потому что сарафанным радио весть о фильме распространялась на всю Варшаву. Поляки говорили, что видели в этом фильме себя! И никаких вопросов, так ли плохо живется в якутской деревне! Вопросы были исключительно по сюжету, теме, был даже вопрос, правостороннее ли в Якутии движение (это автолюбители увидели в кадре праворульки). Или, например, проблема алкоголизма, которую я затронул в «Черном снеге». Это общемировая же проблема. Я был в Южной Корее, там бытовой алкоголизм на очень высоком уровне! В США видел массу пьяных. В Европе пьют будь здоров. В Санкт-Петербурге после показа один юноша плакал. Оказалось, что он увидел в якутском фильме свое село, которое находится всего лишь в 70 км от Питера. Ошибочно воспринимать художественное кино как документальное. Если взять проблему шовинизма в «Айте»: а где сейчас его нет? Посмотрите на ту же Америку и Европу. Псевдотолерантность, отмена культуры — это повсеместно. И это страшно.
— Фестивали — важная часть индустрии. Не обидно, что ты сейчас на пике, а Россия всюду обложена санкциями?
— Мы с «Айтой» были только на фестивале «Зимний», взяли два приза, это аналог почившего «Кинотавра». (От редакции: Президент «Кинотавра» Александр Роднянский, гражданин Украины, объявил о том, что кинофестиваль больше проводиться не будет). — Но! Когда работали с агентами по фестивальным движениям, у них были большие амбиции по поводу «Айты» на международной арене. Много кто увидел потенциал, кинокритики предрекали, что мы попадем с картиной на фестивали класса «А». Но случилось то, что случилось. Мы попали под каток культуры отмены. Только лишь потому, что россияне. Толерантность оказалась не такой уж толерантной. При этом было объявлено, что на фестивали пустят фильмы, которые не имеют госфинансирования. Вот же мы! Один крупный международный фестиваль нас взял, но потом с дикими извинениями они нас отменили, «потому что их не поймут». Но в переписке сообщили, что фильм им очень понравился. И их понять где-то можно, они под пристальным вниманием мировой общественности. Но на фестивали попроще мы все равно попадаем. В прошлом году я на небольших площадках участвовал с «Черным снегом» в США, в штате Юта. Приз за лучшую роль получил актер Федот Львов. А в этом году фильм «Проклятая земля» я показал в Вашингтоне. У них проблем с этим нет: если фильм им нравится, они плюют на политику.
— Объясни мне. Я, например, смотрю фильмы на платформе «Окко» и вижу там несколько твоих картин. Тебе авторские отчисления идут?
— Мы не напрямую работаем с платформами, выгоднее работать с дистрибьюторами. Есть три варианта. Первое — это эксклюзив, когда платформа оплачивает тебе определенный процент, фильм появляется платно в подписке. А есть второй вариант — роялти, когда фильмы продаются на множестве площадок. И оттуда идут отчисления. А третий вариант, когда ты сам предлагаешь свой фильм бесплатно. Мы наконец дошли до такого уровня, что уже продаем свои фильмы на платформы. Еще пять лет назад готовы были отдавать бесплатно, а сейчас они сами у нас покупают. Мы годами над этим работали! Входить в российский прокат — не очень простая задача. Сейчас работаем и на международном рынке, например, фильм «Республика Z» есть на платформе Amazon Prime, его можно посмотреть в США, Канаде, Мексике. Мы этот фильм продали в Японию, Индию, Пакистан. Суммы отчислений оттуда совершенно небольшие, но, главное, мы начали эту работу! Зайдите на Amazon Prime, почитайте комментарии. Очень положительные!
— Ты был одним из пионеров становления современного якутского кино, участник так называемого кинобума, Сахавуда, о чем восторженно пишет центральная пресса уже почитай лет десять. Не боишься, что сейчас любой берет в руки камеру и снимает на коленке якобы кино? В год у нас выпускаются десятки фильмов, и иные из них сомнительного качества. Новички не дискредитируют ваше начинание?
— Бум начался в 2004 году с фильма Сергея Потапова «Любовь моя». Зритель понял, что можно пойти купить попкорн и в кинотеатре на большом экране посмотреть якутское кино. Это внезапно поняли все: и зрители, и прокатчики, и кинотеатры, и создатели. В первое время люди ходили на всё якутское! Но потом зритель начал выбирать, стал разбираться. И многие ушли, особенно те, кто пытался на этом заработать. Я, например, человек, который абсолютно не про деньги. Мне важно снять качественный, внятный и хороший фильм. Такие, как я, остались. Работающие за идею. Но все равно появляются ребята, желающие заработать. Но у нас индустрия не так развита, чтобы зарабатывать большие деньги. Вот если кто с бюджетом 15 миллионов заработает сто — это да, это коммерческий успех. Так что случайные люди отсеиваются.
«ДЖОН УИК» ПРОТИВ «АЙТЫ»
— Но ты-то вышел на коммерческий уровень! Снял за четыре миллиона, получил (пусть не ты) 23...
— А не всегда так получается, и не у всех. Мало кто знает, сколько я работал. Мало кто знает, сколько у меня было долгов, кредитов и что я продавал. Не собираюсь плакаться, шел к этому осознанно, но у меня в жизни бывали сильные финансовые потрясения. Были проекты убыточные, не покрывающие расходов. Невозможно вскрыть голову людей и предугадать, что он захочет увидеть на экране через год-два. Каждый раз очень сильно рискую: будучи в долгах, брать еще один кредит. А потом еще, чтобы покрыть предыдущий. Не каждый сможет решиться на такую жизнь. Но с «Айтой» все случилось как нельзя лучше. Первые зрители уже сами привлекали своих друзей и знакомых, делая живую рекламу своими отзывами, зачастую в соцсетях. Если честно, никогда раньше не видел столько отзывов с оценками 10 из 10. Все аналитики ошиблись. Все были в шоке от сборов. Да мы сами были в шоке. Мы как маленькие дети радовались, что наше кино смотрят.
— Оппоненты могут возразить: «А че смотреть-то? Голливуда-то из-за санкций нет!».
— Как нет? Полно и легального, и пиратского контента. «Черная пантера», «Шазам», «Операция Фортуна» Гая Ричи, «Джон Уик» с Киану Ривзом. «Аватар», в конце концов. Голливуда полно! «Черная пантера» очень сильно повлияла на прокат фильма «Наша зима». Доходы от пиратского фильма на 100% забирают кинотеатры. Их тоже можно понять, у них был кризис, надо было как-то жить. Простая арифметика: кинотеатрам выгодно было ставить «Черную пантеру». Или «Джона Уика». Он не был нигде и никем заявлен. Мы выбрали даты премьеры «Айты». И тут внезапно за неделю до нас выходит «Джон Уик». Это еще молчу про то, что вышла очередная «Любовь-морковь». Но «Айта» выдержала конкуренцию с «Джоном Уиком», по крайней мере, в Якутии точно. После первой недели дошло до того, что американский фильм начали заменять «Айтой».
— Ты смог бы по заказу государства снять пропагандистское кино?
— А что ты имеешь в виду под пропагандой? Как отец снял бы фильм про воспитание подрастающего поколения. Но чтоб мне не мешали, дали свободу. Если тема мне интересна, сделаю. Но по указке — никогда. Я же отказался от нескольких московских проектов. Неинтересны. Хотя за три года, если бы снял те три сериала, уже заработал бы себе на квартиру в Москве. Предложений было много от разных студий, буквально по два-три в неделю. У меня нет желания снимать все что угодно, лишь бы заработать.
— Мне очень понравился «Ыт». Знаю, что будет продолжение...
— Будет. Мы с Дмитрием Давыдовым получили поддержку «Синет Спарка», это уже третья поддержка от них. Сценарий «Ыт-2» есть. Снимем шесть историй: три — я, три — Дима. Снимать уже будем не в Амге, а в городе. Но тут проблема: надо снять шесть новелл, а материалов у нас гораздо больше! Вдохновение на нас нашло!
— А кроме «Ыт-2»?
— У меня масса идей. От исторического фильма до фантастики. Есть идея исторического кино, где-то XIII–XIV век. История о группе боотуров, которые путешествуют из точки А в точку Б. Больше ничего не скажу, а то вдруг еще украдут идею. Я не ограничиваю себя определенным направлением. Снимаю то, что мне интересно. И что бы сам посмотрел, я же тоже зритель. Но не скрою: хочется уже снимать за достойный бюджет, конечно. Кстати, специально спрашивал у специалистов: «Как думаете, за сколько денег я снял «Айту»?». Эксперты называли 50–60 миллионов, хотя было потрачено четыре.
— У тебя нет конкуренции с другим именитым режиссером Дмитрием Давыдовым?
— Мы все дружим. Друг другу даже отправляем сценарии. С Димой, Вовой Мункуевым, Алешей Амбросьевым, Мишей Лукачевским, Любой Борисовой. У нас есть конкуренция, но она здоровая. Мы всегда радуемся успехам друг друга. Это очень большое отличие от Москвы.
— Есть у тебя любимый твой фильм?
— Нет! Я их отпускаю. Не пытаюсь находить минусы, потому что автор всегда будет недоволен. Какой смысл самобичеваться? Переснять и перемонтировать уже невозможно. У картины своя жизнь. У какой-то более успешная, у какой-то менее. Скажу так: ни за одну работу мне не стыдно, я везде вкладывал свою душу. Не сочтите за хвастовство, но я реально много работаю. День провожу с семьей, работаю по ночам. У меня хронический недосып.
КУПЛЮ ВИНТОВКУ
— Расскажи о себе. Кто твои родители?
— Я родился в Курбусахском наслеге Усть-Алданского улуса. В свое время мы жили на родине отца, он был учителем НВП и воспитателем в детдоме, сейчас на пенсии, общественник. Позже он был директором спортшколы, работал в системе ЧС. В «Айте» папа, Степан Бурнашев-старший, сыграл бывшего главу наслега, которым и был в реальной жизни, именно в том селе, где мы снимали. Мама до сих пор работает учителем математики в Амге, куда мы переехали, когда я учился в школе. Ездим часто к родителям. Даже живем там. С женой Ириной, она актриса, мы сначала дружили, потом начали жить вместе. У меня четверо детей — двое от первого брака, двое от нынешнего. Со всеми детьми каждый день общаюсь.
— Ты работаешь по ночам, но все-таки у тебя есть в жизни увлечения, кроме кино?
— Знаешь, есть. Я понимал, что скоро выгорю, потому что никакого хобби у меня нет. Причем это увлечение нашел буквально в прошлом году. Я редко хожу на рыбалку и охоту. Меня сейчас полностью охватил снайпинг, высокоточная стрельба. Купил себе карабин. Начал ездить на полигон, пристрелялся. И начал попадать в дальние цели, к своему удивлению. Меня это полностью увлекло! Знал, что хорошо стреляю с детства, все-таки ездил же на охоту, но не знал, что я настолько меткий. Через месяц после покупки оружия уже занял второе место в категории «полуавтомат» на чемпионате Якутска. В этом году хочу перейти на следующий профессиональный уровень и купить себе винтовку. Моя цель — участие во всероссийских соревнованиях.
СПРАВКА
«ЯВ» Родился 29 января 1983 года в Усть-Алданском районе Республики Саха (Якутия). В 2006 году окончил Якутский государственный университет, институт математики и информатики по специальности информатика-экономиста. С 2009 года работает в сфере кино. Имеет Гран-при Чебоксарского международного кинофестиваля — 2015 за «Лучший игровой фильм» («Первая любовь»). Приз III Якутского международного кинофестиваля «За честный рассказ о поисках себя в современном мире» («Атын олох»/»Другая жизнь»). Приз Гильдии продюсеров России и главный приз конкурса игрово- го кино фестиваля «Окно в Европу» за фильм «Черный снег»/»Хара хаар», Выборг (2020). В 2021 году его альманах «Ыт», срежиссированный вместе с Дмитрием Давыдовым, получил специальный приз Варшавского кинофестиваля.
Беседовал Михаил РОМАНОВ.