Аптаах. Колдуны в якутской и долганской традициях

Кроме ойуунов, удаганов, сэбэки, буох, ырчык, ичээн, мэнэрик, тойонньут, отоhут и других профессионалов волшбы и исцеления у старинных якутов и долган были и другие кудесники — так называемые аптаах. Сегодняшний наш рассказ о них.

В литературе

У якутов сохранилось множество коротких устных исторических преданий и рассказов об аптаах дьон (людях, владеющих волшбой). Однако в сборниках фольклорных произведений они прак­тически не упоминаются. Неужели все те устные рассказы сформировались позже, чуть ли не в советскую довоенную эпоху, как жанр коротких страшилок, называемый түбэлтэ — «случаи»? Нет. В фундаментальном труде «Религиозные представления долган» (2022) этнографа А. А. Попова приводятся предания об аптаах у долган, собранные им в 1920–1930-х гг. Правда, у долган под влиянием хатангских народов и в опосредованной связи через вилюйских якутов с мухтуинскими и витимскими русскими вырисовывается образ именно русского колдуна, способного противостоять и даже побеждать на состязаниях по демонстрации чудес-дьиибэ сильнейших долганских и якутских сир түннүгэ ойуунов (шаманов «окно земли»).

Есть также в литературе упоминания предтечи якутских колдунов-аптаах — в труде XVIII столетия «Описание якутов» Якова Линденау. Правда, они названы там kuturuk. Похоже на название кутуруксутов, не правда ли? Которые помогали ойуунам во время камлания, поднося бубен, а также другую атрибутику, придерживая ойууна за вожжи-тэhиин во время неистового камлания. Однако тогда почти триста лет назад подобных помощников шаманов называли не кутуруксут (это эпитет), а дьаантаар. Дьаантаар, конечно, тоже имели свои профессиональные навыки — гадали, исцеляли по мелочи, проводили обряды туом и сүргүйүү. Этимология слова «дьаантаар» не совсем ясна. Можно сравнить с тюркским дандар «молодой человек», а можно с персидским дандар «смельчак» или арабским дандар «певчий (ведь кутуруксут подпевает шаману)», монгольским дандар «тантра»,

т. е. связь с опасным тибетским ритуалом Чёд (общение с неупокоенными духами на кладбище, где медиуму тоже необходим помощник). Однако по семантике, быть может, лучше подходит к «дьаантаар» санскрит यन्त्र् янтр «ограничить, обуздать», санскрит यन्त्रं янтрам «то, что ограничивает или закрепляет, любая опора или поддержка; путы». Ведь главная задача дьаантаар — ограничивать перемещения шамана, находящегося в трансе и могущего упасть или врезаться в столбы и стены юрты или зрителей в своем увешанном железками двухпудовом костюме. Йантр, йантрам через монгольский язык пре­вращается в дьаантар, дьаантарым — звук «й» переходит в «дь  ».

Кутуруук — предтеча аптаах

Линденаусское kuturuk же скорее не от кутурук салайааччы или кутуруксут (кормчий шамана), а от кутуруук, который происходит от кутуруу «пение-плач без слов», кутур «шаманское пение в стиле lament». Мы писали ранее об ырыаhыт-эмчит (певцах-целителя), которые поклонялись Трем Звездам Несчастий Yc Куор Сулус (созвездие Ориона), — их иногда и называли кутуруук.

С другой стороны, кутуруук в отличие от собственно певцов и кутуруксутов имели более широкий спектр функций. Это была бродячая каста нищих, профессионально занимавшаяся предсказаниями и гаданиями. Оставаясь на ночь, брали себе под голову шапку или варежку хозяина юрты-балагана или его домочадцев, а поутру толковали свои сновидения, якобы предсказывая грядущие события в судьбе владельца вещи. Естественно, одна ночь с ужином и завтраком равнялась одному предсказанию. Если привечали и потчевали гадальщика хорошо, то и рассказ о будущем был благоприятный. Ну и если хозяевам было по нраву толкование, то оставляли кутуруук еще на ночь — на этот раз с вещью другого домочадца. Гадал кутуруук и по линиям ладони, совсем как цыгане, что тоже отметил Линденау. Продавали или меняли на натурпродукты амулеты-ымыы различного рода и назначения: сросшуюся кость углозуба-тыймыыт или две кости лягушки «для постоянной беспроигрышной игры в эбэбит тириитэ («бабушкину шкуру», т. е. в игральные карты)», круглые чэчиэс таас для илбийии (массажа), чиндимээн таас (от санскритского чинтамани «драгоценный жемчуг»), сата таас «для вызывания сильного ветра и дождя»), кошелек из шкуры летучей мыши, «отпугивающий злых духов-абааhы», кротиные шкуры «для того, чтобы на охотника не нападал медведь», «муравьиное масло» (на самом деле это слизевик) «панацея от всех заболеваний»…

Эта прослойка общества подготовила почву для появления колдунов-аптаах.

Якутские колдуны и их атрибутика

Хотя, возможно, аптаах существовали и испокон веков, однако их атрибутика указывает на то, что сформировалось их колдовское искусство лишь на рубеже XVIII–XIX столетий. Аптаах представляются ныне имеющими тайные книги со страницами из сыромятной кожи, исписанными непонятными для обывателя знаками и закорючками. В отличие от ойуунов, за которыми не замечено использования сколь-нибудь систематических писаниц. Есть сведения и о том, что вместо книг использовали надписи на скалах, каменных плашечках, костяных и деревянных изделиях, в том числе и с внутренних сторон рубленных из бревен потаенных амбаров без окон, поставленных далеко в нехоженой тайге. Если это так, то некоторые образчики таких писаниц нам известны и представляют собой таҥха-бичик (смесь древнетюркских знаков с буквами кириллицы и латиницы, с добавлением рунообразных знаков).

Якобы зачитывая заклинания, написанные этим синкретичным алфавитом, аптаах мог воздействовать негативно или созидательно на людей и природную стихию. Все же больше наводя порчу или посылая эпидемии на селения. У долганов сохранилось предание о далеком городе Зашиверске, целиком вымершем от оспы, стараниями ссыльного каторжника-колдуна с вырванными ноздрями.

Другой обязательный для аптаах предмет — зеркало. По-якутски — күлүк тэйитэр «отражатель теней» или күлүктээх таас «камень с тенями». Использовали похожее на святочное «заглядывание в двенадцатый коридор» приленских русских старожилов-ямщиков — ставили два зеркала друг напротив друга и всматривались в бесконечные отражения. Однако не в поисках «суженого-ряженого», а для видений грядущего и «ловли теней-душ».

Костры разводят аптаах для волшбы редко. А ограничиваются церковными восковыми свечами — чүмэчи. Ранее свечи делали из смолы. Любопытно, что чүмэчи и сибэчи (синонимы) считаются до сих пор искаженным русским словом «свечи». В словаре Э. К. Пекарского чүмэчи, чүмэдьи и түмэдьи имеют семантику «заболонь, мезга». Знаете ведь про сосновую заболонь? Находится между древесной корой и серд­цевиной. В старину многими евразийскими народами в голодные времена употреблялось в пищу.

У березы тоже есть заболонь под берестой. В словаре Пекарского читаем далее про чүмэчи: «…внутренняя смолистая оболочка бересты, имеющая цвет красного или желтого воска». То бишь здесь видим сращение исконного чүмэчи с заимствованным из русского языка сибэчи «свеча», благодаря фонетической и семантической схожести. Якуты использовали для освещения тымтык (деревянную лучину), а вот аптаах лепили из заболони и смолы долгогорящую свечу, называя чүмэчи.

Аптаах притом могли вести беседы со своими злыми духами, состоящими у них на службе, опо­средованно через пламя чүмэчи или сибэчи-свечи.

Еще одна атрибутика — деревянные идолы эмэгэт. При помощи них воздействуют на врагов, а также могут использовать и для исцеления кого-либо.

Были у аптаах четки из рыбьих позвонков, когтей и клыков — назывались эргийэ. Любопытно, что в халха-монгольском языке эрхи, калмыцком эрк, бурятском эрки, в старомонгольском эрикэ «буддийские четки». Видимо, от глагола эргий «ходить по кругу». Любопытно также сравнить эрикэ с якутскими эрэкэ дьэрэкэ— духами зеленой растительности, где дьэрэкэ с алтайского языка переводится как «разукрашенный, расписной».

Красный шёлковый платок, монеты-крестовики и пояс из шкуры налима также входили в арсенал аптаах.

Вот бубнов и плащей-куму они не имели.

Говорят, что аптаах существуют до сих пор. Про известного врача-рефлексотерапевта и гипнолога, применявшего нетрадиционные для современной медицины методы, Н. Н. Яковлева — Дьаакыс Ойуун рассказывают до сих пор такое же, мол, был он аптаах. Ведь поведал близким друзьям, что учился он магии по древней книге, по воле случая попавшей в его руки.

Владимир ПОПОВ

На иллюстрации: старинная гравюра «Якутский священник». Похоже, что это скорее аптаах, чем священник…