Заложные мертвецы

 

 

Давайте сегодня обратимся к городскому фольклору русских старожилов Якутска. Наверное, наименее изученному местными специалистами по фольклору. Однако в силу наших прежних интересов, связанных с исследованием старинного городского зодчества, параллельно шла работа по сбору легенд, преданий, баек, мифологических представлений горожан.

ЗАЛОГ

Так называется район в Якутске. Гости города думают, что район Залог назван в честь какого-то события, связанного с внесением залога. Другие считают, что это залежные или заложные земли, т. е. старые пашни, оставленные на пару десятилетий отдыхать для восстановления почвы, но так и не использованные для последующей культивации. Ну, конечно, никто этот район в залог не сдавал, не принимал.

И хотя до второй половины XIX века Залог практически не был застроен домами, не считая построек Градо-Якутской Богородицкой церкви, вернее, двух храмов: деревянного и каменного (ныне реставрирован и функционирует), а земли принадлежали приходу, никаких пашен здесь отродясь не было.

Этимология названия местности Залог проста. Этот район находится за логом. Раньше это был сухой лог (овраг), который заполнялся водой во время весеннего паводка. Потом появилось название «Заложная часть города». А позже оно укоротилось и превратилось в Залог.

Немало интересных и диковинных историй я слышал от старожилов Залога. Многие старики были одиноки или, даже живя со своими семьями, не имели, так сказать, ушей, в которые свободно изливали бы из своих уст то, о чем узнали за свои долгие жизни. Ну что же. Это, пожалуй, то немногое, что я хорошо умею. Слушать и запоминать. Задавать наводящие вопросы.

Так, до недавних пор в историческом доме Чепаловых постройки второй половины XIX века на одноименной улице жил одинокий старец Агапков, ныне покойный.

Жил он там с 1953 года, как раз с тех пор, как дом перенесли с ул. Октябрьской (ныне пр. Ленина), где он стоял на месте «Подписных изданий» (ныне «Связной»). Агапков много знал по истории Залога и Якутска в целом. Как оказалось, он увлекался и всякими мистическими историями и мифами Залога. Эти полузабытые им самим предания он частично вспомнил и рассказывал мне.

Однажды он поведал, что, по мнению некоторых старожилов, район назван так не столько из-за расположения за логом, но из-за ряда небольших погостов и божедомок (братских могил) для так называемых заложных покойников, находившихся там. Нам удалось просветиться подробнее из литературы, например, из очерков дореволюционных русских этнографов Д. Зеленина, С. Максимова и других.

МЕРТВЯКИ

Ну, раз дело касается покойников, то сразу определимся. Русские испокон веков делят их на две категории. «Родители», т. е. усопшие по естественным причинам (в силу возраста) предки и родственники. Они и в языческую пору, и в православную весьма уважаемы и почитаемы, часто поминаются. В родительские дни, на именины и в другие знаменательные даты их могилы посещают потомки.

Другое дело — заложные или мертвяки. Это люди, умершие не своей смертью раньше срока и обычно в молодости, по крайней мере, не дожив до старости. По церковному «мертвенному канону»: «иже покры вода и брань пожра; трусь же яже объять и убiйцы убиша, и огнь попали; внезапу восхищенныя, попаляемые от молнiй, измершie мразом и всякою раною».

К ним относятся также наложившие на себя руки различными способами (удавленники, утопленники, кыркнувшиеся и пр.), опойцы (спившиеся до смерти), также проклятые своими родителями, исчезнувшие без вести (как считалось, похищенные нечистой силой).

Особый разряд — колдуны, ведьмы, упыри. Считалось, что если даже ведьма или колдун умрет в глубокой старости, то это все равно не «родитель» (предок), а в любом случае заложный. Состав заложных, как мы видим, разнообразен. Общее же для них и отличное от «родителей» — их не отпевал после смерти батюшка, а по народным представлениям это то, что они «нечистые», что можно понимать, как вредные и опасные, потому не заслуживающие уважения и поминовения (в обычном понимании).

Считалось, что заложные, прежде чем перебраться в загробный мир (в христианстве — в преисподнюю, ад), вынуждены обретаться среди людей тот срок, который они могли бы прожить до старости и своей естественной смерти. При этом они сохраняют свой норов, привычки, прежние потребности (даже желание есть, но уже другого рода «пищу»). Якобы обретаются рядом с местом своей смерти или же у своей могилы. Тела их тлеют, а тени всё ходят. Земля их не принимает. Они при этом могут показываться людям на глаза, особенно в сумерках или ночью. Стараются напугать и навредить живым.

Дело даже не в их несносном прижизненном характере. Понималось, что все заложные находились в полной власти дьявола и чертей, являясь безвольным инструментом их воздействия на людей. Все ведьмы и другие владеющие волшбой получали эти свои способности, лишь заключив договор с чертом. Потому за гробом колдуны доживали свой век не до положенного часа естественной смерти, а до срока, до которого заключил свой договор с чертом. То есть мог ходить в мертвяках-оборотнях и сотню другую лет.

Часто колдуны и ведьмы принимали при этом вид свиньи. Эти мертвяки были гораздо опаснее обыкновенных заложных. Как и упоминал выше, заложный лишается привилегии христианского отпевания, а также упоминания в заупокойных молитвах, так как «сколько ни молись за него, молитва не умилостивит Бога, а прогневит».

Единственно, за богатого мертвяка родня и товарищи могли делать пожертвования на литье или покупку церковного колокола, мол, колокол только вызвонить может божью милость для несчастного. А поминали заложных совсем просто. Можно это было делать лишь раз в год.

На распутье дорог сыпали зерна (просо, ячмень, овес) для пропитания вольных птиц. Больше никак. А земля не принимает всех заложных. Особенно проклятых собственными матерями. Земля по ночам выталкивает их. Они дрожат словно осиновый лист. Понималось это трояко.

Первое поверье гласило, будто бы по ночам мертвяки вставали из могил и бродили. Второе поверье: будто бы гробы с мертвяками в течение года-трех выталкивались из-под земли на поверхность. Это объяснимо. Бывает, неглубоко закопанные предметы (а неприкаянных заложных особенно зимой глубоко и не закапывали) вымывает, выдавливает из земли. Третье: якобы тех, кого земля не принимает, выкапывали случайно во время рытья выгребных ям, подполов. Открыв гроб, люди видели, что покойного-то тлен почти не тронул.

Особенно много рассказов про такие случаи именно у нас в Якутске. Оно и понятно — вечная мерзлота. Когда налетала буря, хоть снежная, хоть с громом и молниями, хоть сухая пылевая, старинные люди считали это верным признаком того, что кто-то умер не своей смертью или умерла ведьма. Потому как за душами таковых прилетала целая ватага чертей и другой нечисти, вызывая бурю. Таких чертей народ называл встречниками. Приленские ямщики называли их на якутский манер — кэриим абааhылара (демоны кэрим или демоныобходчики). Увидев только умершего заложного, в старину принято было восклицать: «Черту баран, готов ободран!».

Став заложными, души покойных обитают в «нечистых» местах — на кладбищах, в земляных норах, застоявшейся воде (пруды, омуты, болота, топи), заброшенных домах на окраине сел или в лесу. Заклятые (пропавшие без вести) уносятся якобы чертями на Ишь-гору. Их там целая страна… Оттуда человек может сбежать лишь на осиновом листе. Но осин на той горе не растет. Если только ветром занесет случайно. Потому старики говорили: «Заклятого от дома отделяет лишь осиновый лист».

Самоубийцу или утопленника в старину старались захоронить на месте его смерти («убиенное место»), если, конечно, это не произошло у кого-нибудь дома или на селе. Иначе мертвяк будет семь лет ходить из могилы к месту своей смерти. Если человек умер в людном месте, то хоронили, конечно, в отдалении. Чтобы затруднить ему посещения, проводят гроб с его телом через перекрестки дорог — запутывают. Заложные по ночам пугают люд. Мстят тем, кто с ними враждовал или не разделял их чувства. Пакостят по мелочи и по-крупному. А могут и убить. Так считал народ в то время.

Когда земля поздней осенью уже мерзлая, то иногда прохожие якобы слышат, как бегают на своих одеревеневших ногах мертвяки — это черти оседлывают заложных и ездят на их шеях по своим дьявольским делам. В Якутске 150–100 лет назад страшилку рассказывали. Якобы по городу мчится кошевка зеленого цвета. Кто его остановит взмахом руки и сядет, того больше никто не видал. Ну разве что мещанину Капустину удалось избежать сей участи. Был навеселе. После вечера в клубе приказчиков сел в первую попавшуюся кошевку. Кошевник ничего не спросил и погнал всё быстрее и быстрее. А Капустин глядь — вместо лошади два страшных тощих мертвяка в кошевку запряжены. Вдруг кучер стал обрастать быстро-быстро волосами, усами, бородой и этими волосами начал оплетать пассажира. Тот не промах — из трости с надписью чернением «Кавказъ» на серебряной гарнитуре выхватил потайной клинок и располосовал демонские волосы и спрыгнул на ходу из кошевки. Так и спасся, как гласит народная молва.

Чтобы мертвяки не поднимались из могил, насыпали сверху на холмик просо, пшено — тогда пока их не пересчитает, заложный не мог уйти. В крайних случаях забивали на могильную землю осиновый кол. В рот умершего могли заранее вложить железный гвоздик.

СКУДЕЛЬНИЦА

Тем не менее к Залогу в Якутске эти заложные мертвяки не имеют вроде отношения. Район действительно находится за логом. Историки и лингвисты согласны с этим пониманием названия местности. Вот разве что… В былые годы мы обходили весь город в поисках образчиков старинного зодчества. И находили малоизвестные историкам и краеведам старинные дома. Вот, например, на ул. Неустроева есть перенесенный (судя по нумерации на бревнах) дом XIX века. Выяснили, что раньше, до конца 1950-х, дом этот стоял на месте старой типографии (сейчас НХМ на ул. Кирова). И главное, выявили сами бывшего владельца — мецената и купца первой гильдии Федота Астраханцева. Слово за слово, а вытянули из старожилов ул. Неустроева различные любопытные сведения.

Вот, например. Напротив их дома, через улицу, когда владельцы дворов из хозяйственных нужд копали землю, то натыкались на могилы, расположенные неглубоко. Уже не раз. Иной раз вызывали милицию, в другой закапывали обратно… По старинным картам именно там нет погостов. А молва говорит, что были там братские захоронения (скудельница, убогий дом) заложных — тех, кто умер во время эпидемий гнилостной лихорадки, оспы, инфлюэнцы (в том числе «испанки») и других заболеваний, а также самоубийц и бродяг.

Владимир ПОПОВ.

Фото:https://yakutia.info