Как раньше отмечали Новый год в Якутске

Рождество и встреча Нового года в Якутске и других крупных населенных пунктах Якутской области издавна были любимыми народными праздниками.

При старом режиме

Так, в Якутске начала ХХ века проводили массовые ёлки в Благородном собрании, находившемся там, где сейчас пристрой к зданию Якутгражданпроекта — напротив старого универмага. Здесь в основном собирались на торжества дворяне, чиновники, купцы, военные из гарнизона, казаки, мещане. Были богато накрытые яствами столы, играл оркестр музыкантов-любителей, проходили балы. Однако все больше проводили время за столами в неспешных беседах.

В Клубе приказчиков было более демократично. Собиралась разношерстная оравушка из мещан, приказчиков, ссыльных. Вход был по билетам. Говорят, на новогоднюю вечеринку 1 января 1915 года было продано 800 билетов! Был, конечно, и праздничный стол, ставили сценки, дружно пели песни и после объявления: «Все танцуют краковяк!» — под музыку самодеятельного оркестра плясали и топотали попарно в танцевальных переходах. Краковяк сменялся полькой. Переодетые в «джигитов» молодые артисты показывали лезгинку. Были в моде маскарады и костюмированные выступления. Среди обладателей костюмов проводили конкурсы. Победителей было двое — мужчина и женщина. Им вручали призы-подарки.

Что в Благородном собрании, что в Клубе приказчиков в члены жюри выбирали уважаемых в городе людей. Маски и наряды посетителей Клуба приказчиков бывали и политически окрашены. С сатирическим уклоном. Например, изображая известных политиков и именитых горожан или личностей более известных (на уровне Российской империи) того времени.

В местных газетах и журналах публиковали сатирические стихи (обычно под псевдонимом), связанные с Новым годом. Взять вот такой опус в ежемесячном юмористическом журнале, издаваемом в Якутске (вышли всего три номера) «Взгляд и Нечто» от 1 января 1916 года: Как мы помним с детства, Брекекекс — самый толстый и красивый из датских жаб, который собирался жениться на Дюймовочке. Автор стиха не лишен юмора к самому себе. Как бы намекая, что его произведение не более чем кваканье лягушки. В комедии Аристофана «Лягушки» в 405 году до нашей эры хор лягушек пел в древнегреческом тексте «βρεκεκέξ, βρεκεκέξ» (брекекекс). Само стихотворение о том, что следующий год, видимо, ничем не будет отличаться от завершающегося. Правда, Брекекекс ошибался накануне 1917 года.

«Старая исторія съ Новымъ Годомъ

Опятъ уходитъ прочь традиціонный старый хрычъ, Плѣшивый, злой, въ невзгодахъ жизненныхъ согбенный.

Кряхтя и охая, свой проклиная параличъ, Онъ въ Лету погружаетъ остовъ хилый, бренный.

Онъ — Старый Годъ. Уже полно число его минутъ, И Сытинъ календарь вездѣ развѣсилъ новый, Но дѣдъ завистливый еще пожить хотѣлъ бы тутъ;

И цѣпкій взглядъ назадъ бросаетъ онъ суровый. Вотъ онъ нырнулъ, и на поверхность мертвыхъ водъ Три всплыло пузыря. Но въ тотъ же часъ урочный, Пока мы здѣсь взаимно врали: «счастье въ Новый Годъ!»— Хрычъ старый вынырнулъ и въ темнотѣ полночной Устроилъ маскарадъ: самъ королевскій брадобрей Парикъ надѣлъ ему и ловко снялъ сѣдину; Первѣйшій портретистъ не пожалѣлъ своихъ кистей; Шпаклюя борозды морщинъ; и терли спину Свѣтилы—медики, втирая чудный препаратъ. Такъ реставрированный годъ явился снова свѣту, Гдѣ въ честь его устроенъ былъ торжественный парадъ.

О немъ шла всюду рѣчь, писали всѣ газеты, Малюя на заказъ его истасканный портретъ: Въ штанахъ позднѣйшихъ модъ, во фракѣ на распашку; И не одинъ потѣлъ надъ риѳмой въ честь его поэтъ. А Новый Годъ? — Уже посаженъ въ каталажку, За слишкомъ новый тонъ и слишкомъ новый видъ. Но рой минутъ течетъ безжалостной чредою, Ихъ мѣрный бѣгъ Лженовый Годъ ревниво сторожитъ: Кто зажилъ вѣкъ чужой, тому ужъ нѣтъ покою!

А жизнь тѣмъ временемъ идетъ на старый ладъ. Ея хозяинъ вновь раскладываетъ счеты И на костяхъ людей, сейчасъ лишь сбытыхъ въ адъ, Онъ вновь выщелкиваетъ смѣты и расчеты. Гдѣ счастье новое его, гдѣ предпріятье то, Которое толстѣть ему позволило-бъ быстрѣе; Открыть ли лишній банкъ, и дастъ ли онъ на сотню сто; Что: новый трестъ, иль спиртъ курить — вѣрнѣе; И будетъ ли расчетъ еще одинъ публичный домъ открыть; Начать ли тамъ войну, гдѣ не дошло еще до драки?—

Въ такихъ дѣлахъ лишь Старый Годъ полезнымъ можетъ быть Зато то онъ теперь и щеголяетъ въ свѣжемъ фракѣ. За то же и попалъ въ опалу злую Новый Годъ. Но онъ идетъ. Кто ждетъ его, пусть не готовитъ рѣчи, Пусть не Торчитъ осломъ вблизи часовъ, пока пробьетъ Урочный часъ, и можетъ не надѣть свой фракъ для встрѣчи. Бреккекексъ».

***

Были благотворительные вечера для детей бедных горожан. Так, 24 декабря 1913 года в залах музея, расположенного в одной из лавок Каменного Гостиного двора (занимала почти всю площадь Ленина со стороны фонтана), прошла ёлка для детей из неимущих семей. Им были предоставлены скромные подарки и лакомства. Проходили такие благотворительные новогодние вечера и в других городах Якутской области. Например, в Олекминске окружной исправник и староста организовали 29 декабря 1899 года в нововозведенном здании пожарной команды общественную ёлку для всех детей. Всем 219 детишкам были вручены подарки и конфеты, а детям бедняков выдали также дополнительно денежные суммы и отрезки ситца и бумазеи для рубашек. Все это благодаря тому, что заранее жители Олекминского округа собрали 230 рублей для этих целей.

В Вилюйске днем позже в том же году провели ёлку для учащихся церковно-приходской и казачьей школ. Сначала им показали «живые картинки» на библейские сюжеты и сценки из героической обороны Севастополя в 1855–1856 гг. Затем зажгли нарядную рождественскую елку. Ребятишек при этом поили чаем и угощали котлетами. Всем вручили мешочки со сладостями, мальчикам — нарядные кушаки, а девочкам — наперстки.

Проводились новогодние праздники с приглашением гостей и в домах богачей и купцов Якутска, Вилюйска, Олекминска.

При Советской власти

В результате активной работы Союза воинствующих безбожников и других атеистов в раннесоветское время начали закрываться церкви и монастыри, народ начали было отучать от православных праздников. Под раздачу попал и новогодний праздник. Хоть в народе и отмечали по-тихому Рождество, Крещение и другие даты, но обычай ставить ёлку на Новый год исчез к середине 1920-х годов. Однако, как по мановению волшебной палочки, после публикации в газете «Правда» в 1935 году статьи члена Центрального исполнительного комитета СССР Павла Постышева, где упоминалось о новогодних обычаях в России, праздник реабилитировали. Правительство изменило свои взгляды на главный атрибут Нового года — ёлку. В том же 1935 году по инициативе Павла Петровича в Харькове был проведен первый детский новогодний праздник. В 1937 г. была поставлена первая советская елка в Колонном зале Дома союзов, после чего уже на следующий год сотни праздничных елок по всей стране подхватили кремлевский почин. Но выходным днем праздник стал только после войны, в 1947 г. В 1938 году в Якутске проходило впервые новогоднее торжество с ёлкой и другими атрибутами в Русском театре (находился в деревянном здании). Проводились бал-маскарад, большой концерт из двух отделений, массовые игры, танцы, аттракционы, концертные выступления, присутствующим вручали призы за лучшее исполнение национальных, бальных и народных танцев. На излете 1930-х в газете «Автономная Якутия» публиковались статьи с заголовками-лозунгами: «С Новым годом, товарищи!», «За новые победы в 1939 г.», «Знатные люди об итогах 1938 г.», «Ода в честь Нового года», «Будем работать по-стахановски», «Новогодний подарок», «Ознаменуем Новый год укреплением трудовой дисциплины».

Еще одним центром таких праздников стал клуб НКВД на улице Дзержинского. Та же газета писала о встрече Нового 1940 года: «В клубе им. Дзержинского на сцене драмкружковцы показывали скетчи, актовки. Особенно хорошо прошел водевиль-шутка «Юбилей» А. П. Чехова. Роль директора банка Шипучина играет тов. Бабушкин. Также хорошо провели свои роли Молчанова, Машицкая и Тимофеев. После самодеятельного концерта начался бал. Живописные национальные костюмы, изображающие 11 национальных республик, под звуки вальса кружатся пары.

На новогоднем празднике продолжалась борьба с религией. Среди танцующих появляются два подгулявших попа. Один держит графин со стаканом, другой — закуску — селедку с хлебом. Этот злой шарж удивительно удался маскам. За этой парой плыла толпа народа, силясь разгадать обладателей масок, но их так и не удалось узнать. Публика покатывалась со смеху, глядя на попов. 12 часов ночи — и светится транспарант «1940», все приглашаются на елку, она высится до самого потолка. Свыше 200 разноцветных лампочек украшают елку до трех часов ночи». Тогда и наметился формат новогодних праздников у нас в стране и республике, бытующий практически до сих пор. 24 ноября 1937 года в Якутске распахнул свои двери новый Дворец пионеров — первый в республике. Он становится штабом интересных пионерских дел.

В 1940–1941 гг. во дворце работало десять кружков, где занималось 400 детей. В предвоенные годы усилилось военно-патриотическое воспитание, сдача нормативов БГТО, ГТО, ВС. Это двухэтажное здание находилось на перекрестке ул. Октябрьская (ныне пр. Ленина) и ул. Кирова. На коньке крыши дома большой глобус. Во дворе одно время был фанерный макет планера. В газете «Социалистическая Якутия» за 31 декабря 1943 года писали: «Новогодние елки для отличников и ударников учебы проводит Дворец пионеров. Елка сказочно разукрашена. Кружковцы дают большой разнообразный концерт. Объявлен конкурс на лучшее выступление участников художественной самодеятельности и на лучший карнавальный костюм.

Во Дворце пионеров также состоится веселый новогодний бал-маскарад для лучших учеников 7–10 классов. Ребята сами готовят себе костюмы... Пионеры и ученики 7-й, 8-й и 17-й школ во Дворце пионеров готовят новогодние подарки для бойцов, находящихся на излечении в Облбольнице и интернате инвалидов Отечественной войны». В 1950–1960-х Дом пионеров разукрашивался снегом из ваты и облаками из марли, покрашенной синькой. На марле были большие пятиконечные звезды из фольги и цветной бумаги золотистого и серебристого цветов. Пионеры помладше с опаской рассматривали огромного набивного волка в прыжке посредине этой инсталляции. При входе в Дом пионеров было и чучело медведя. Ранее оно долго находилось в парадной ресторана «Северный» (на месте Ил Тумэна) — тоже место для новогодних вечеров, только не для детей, а потом во всех зданиях дворца. Помнится, как десяток лет назад медведя, поеденного молью, вывозили на городскую свалку из здания кружка юннатов на Талом озере.

Всё течет. Всё меняется.

«ЯВ».