Бахсы Тойоно. Подлинная страшная история

Дело было это давненько, церковные имена чуть подзабылись, а исконные якутские имена запомнились. Отпечаток тех стародавних времен, когда якуты больше обращались по прозвищам, нежели по фамилии. Мы знаем, да не принято говорить всуе. Эта страшная история об одной из самых грозных злых неупокоенных душ Якутии.

YӨP

Народный писатель и знаток якутского фольклора Д. К. Сивцев — Суорун Омоллоон отмечал: «Легенда — это народное сказание, основанное, во-первых, на вере в сверхъестественные силы (айыы, демоны, шаманы и др.) и, во-вторых, на реально происшедших событиях, но дополненных народной фантазией».

Некий удивительный случай, действительно происходивший в жизни, со временем изменяется, обрастает мистическими подробностями, приобретая элементы фантастики. В якутских страшных историях түбэлтэ чаще всего повествуется о проделках и кознях злых духов — абааhы, о шаманах-ойуун, об оживших мертвецах — дэриэт, о неупокоенных душах умерших «плохой» смертью — үөр.

Собиратель якутского фольклора и этнограф А. А. Саввин в своих работах отмечает: «Yөp — загробная форма существования человека». Далее Саввин классифицирует их примерно так:

Большие или, точнее, могущественные злые духи неупокоенных душ. Эти демоны славятся своей волшебной карающей силой далеко за пределами родного улуса. Люди (а особенно родственники этого демона) из-за почтения и страха не называют вслух их имен, обращаются к ним только «тойон» (господин), «хотун» (госпожа), «айыы» (святая), «эдьиэй» (сестра) и т. д. Великими үөр могут стать только души могущественных шаманов и удаганок, обладателей несметных богатств — известных баев и тойонов. Например, Тайахтаах Алааппыйа (Агафья, имеющая посох) славилась своей чародейской силой. Болугур Айыыта (Дух Болугура), Алтан Хотуна (Хозяйка Алтана), Yгүдэй Айыыта, Ырба Боттуойа, Чуочанай были дочерями богатых и знатных людей. Бахсы Тойоно — князь наслега Бахсы, Дьөгүөр Кулуба — старшина, староста и голова Ботурусского улуса. Дүпсүн Айыыта, Түмэти Удаҕана, Сылбааҕык были удаганами, Кыргыдай Кырдьаҕаhа, Киргиллээх — люди, которые чем-то не угодили шаманам и были прокляты, обречены на вечное скитание по Серым Равнинам, до полусмерти пугая живых людей своим внезапным проявлением в Срединном мире.

Сюда входят злые духи неупокоенных душ со средней силой. Их знают только в родном улусе или наслеге. Они также наделены большой разрушающей силой и наводят ужас на людей. И также почитаемы, и упоминают про них с большой осторожностью.

Малые злые духи неупокоенных душ. Они почти не имеют никакой разрушающей силы и показываются только своим родственникам или обидчикам. Такими үөр могут стать души простых смертных, обыкновенных людей.

По верованию якутов, в үөр могут превратиться в основном души людей, покончивших жизнь самоубийством, умерших неестественной смертью, от разных болезней, проклятых шаманом или удаганом, сумасшедших, самих великих удаганок и шаманов (если при их захоронении не придерживались определенных ритуалов или ритуал был неправильно выполнен) и тех, чьи останки не были погребены.

Довольно известны также: Мэлдьэхси айыыта, Имеющий Белого Быка Дампа Бардай, Хороший Глаз Марыына, дочь Сунтаар Моонньо Кулуба, Госпожа с прекрасной кобылой Кэрэ Убаhaлаах хотун, Бороҕон Амыкаан, дочь князька Нэмирийэ, Сымыыкаан удаганка, князь Чакы и другие.

ЭЙЭНЭН ДЭЛЛЭМЭЙ ПРИ ЖИЗНИ И БЕДНЯК АРБАХТААХ

Наслег Бахсы тогда относился к Мегинскому улусу. Неизвестное малочисленное племя, называемое бахсынцами «табыс», к тому времени отступило с их земель на реку Алдан у местности Тэкийдэ (в районе Кириэс Халдьаайы). Но и оттуда храбрые бахсытцы выдавили пришельцев к левому берегу устья Алдана, где те осели в Арбынском наслеге Намского улуса. От них, говорят, арбынские Ивановы и Дьяконовы. Табыс носили железные сочлененные по­яса с побрякушками, напоминавшие шаманские висюльки чыллырыыт и кыаhаан, а также считалось, что прибыли с юго-восточной стороны, повздорив со своими побратимами из-за маховых перьев птицы сарт (разновидность коршуна), употреб­ляемых на оперение волшебных стрел кустук. Табыс были меткими лучниками, все притом шаманили, однако были весьма малочисленны. Потому изгнать их оказалось делом несложным.

Славился своим богатством в то время богач наслега Бахсы, которого звали Эйэнэн Дэллэмэй. Говорят, в нем текла в том числе и кровь табыс. Сохранился от предков и металлический пояс, который он носил с тойонским камзолом и кинжалом князька.

Занимался он в бытность свою князьком распределением сенокосных угодий и пастбищ. Себе получше, потом остальным баям, а простому люду и тем паче беднякам совсем плохие угодья выделял. Случился однажды очень неурожайный год, грозивший падежом скота от бескормицы. Тойонам-то еще ничего. Сотни голов скота — что-то да останется. Бедняки же сетовали, мол, лишимся единственной коровы.

Жил на окраине наслега крайне бедный скотовод с одной коровой с телятами да быком. Звали его все Арбахтаах, что означает «имеющий (знаменитого) предка». Арбах ведь означал предка, но обыкновенно не простого, а именно что великого шамана.

Вот ему князек выделил самое плохое сенокос­ное угодье — алас Кураанах Күөл «Спущенное озеро». Это только название такое было. А на деле алас почти весь был заполнен водой. Арбахтаах, переправившись на дощатой лодке, быстренько скосил верхушку и склоны булгунняха. А уже осенью по тонкому льду скосил весь многочисленный тростник, камыш и рогоз, считавшиеся якутами такого же качества, что и сено среднего качества. Аккурат у хозяйственного Арбахтааха, отпрыска некогда сравнительно богатого рода, нашлась и коса для льда. Это что-то типа швабры: деревянное древко, и насажен при помощи втулки на один конец Т-образный клинок. Внешняя часть заточена. Идешь по льду, упираясь на ледяную косу, и всего-то толкаешь перед собой, срезая камыш. Не работа, а одно удовольствие.

Поднял Арбахтаах много камыша, достаточного для зимовки его скота, и даже осталось бы.

Однако прослышал про это богач — по началу зимы явился на десяти быках и с тремя десятками работников сам Дэллэмэй. Увидев людей и сани, прибежал сам Арбахтаах, живший на той же елани. Сказал ему князь: «Ты, хитрец, скосил весь принадлежащий мне камыш, вместо того чтобы довольствоваться сеном с булгунняха! Твой надел — суша, а не вода. Все. Мы забираем весь его камыш».

ПРОКЛЯТИЕ, НАСЛАННОЕ ПРЕДКОМ БЕДНЯКА

Арбахтаах, увидевши несправедливость, начал умолять и валяться в ногах князька. Поняв, что это не поможет, бросился с кулаками. Но его побили и прогнали.

Ревущий во всю глотку от своего бессилия Арбахтаах направился к могиле - чардаат своего дедушки, находившейся неподалеку. Это был некогда знаменитейший ойуун Удуку Мундукай, имя которого гремело по всей Якутской области. Как раз потомок тех чародеев табыс. Сел Арбахтаах на конек чардаат (выглядит как чердак дома; однако этимология этого слова такова: чарт «доска» + аффикс множественности -т).
Продолжил плакать горючими слезами, наговаривать «этиттэрии» с песней кутуруу: «Дорогой дедушка, неужели твои глаза не видят всю эту несправедливость по отношению к твоему потомку, неужели твои уши не слышат речи этого пузатого человеконенавистника? Неужели спустишь им то, что этой зимой я со своей семьей лишимся скота и погибнем в стужу в качестве нищих-кумалаан?»

Говорят, тут же из могилы, разломав доски и сбив с ног причитавшего бедняка, вырвался огромный вихрь. Догнал сани с камышом и разбросал-разметал всю добычу князька.

А люди все разбежались кто куда.

Говорят, что Эйэнэн Дэлэмэй так испугался этого явления, что повредился рассудком. Три года ходил под себя, пускал слюни, страшно кричал, держась за голову. Пока вдруг не умер.

С тех пор не стало житья бахсытцам. Показывался в сумерках страшный сибиэн-үөр. «Уносил с собой» всю родню свою ближайшую.

Еще сто лет назад беспокоил земляков. Говорят, что иногда и сейчас можно увидеть и услышать его. А иногда якобы и почувствовать, когда этот үөр вытаскивает ночующего в заброшенном амбаре или на руинах балагана охотника за ноги и выбрасывает наружу под осенний дождь.

Владимир ПОПОВ. Иллюстрации Иннокентия ПЕСТРЯКОВА