Король эпатажа Александр Пэнн

Уроженец Якутии Александр Пэнн вошел в историю как путешественник, публицист, переводчик, автор чувственных стихотворений, герой сплетен и король эпатажа. Он дружил с Есениным и Пастернаком. Говорят, именно главный московский хулиган придумал ему псевдоним Пэнн, потому что не мог запомнить фамилию Папликер. Александр переводил на иврит Маяковского, с которым, кстати, тоже был в добрых приятельских отношениях и любил его творчество. Кстати, Пэнна часто так и называли — «израильский Маяковский».

Герой нашего сегодняшнего повествования прославился не только своей бурной богемной жизнью, скандалами и громкими любовными романами, но и тем, что стал основоположником израильского кинематографа и первым в Тель-Авиве поэтом, сочинявшим стихи для чтения с эстрады. При всей своей любви к роскошным вечеринкам, кутежам и светским раутам Пэнн был ярым коммунистом. В итоге его просто перестали печатать, а сам он на два десятилетия был исключен из официального пантеона израильской литературы.

В его биографии много загадок. Своей родиной Александр Пэнн (настоящее имя Абрам Папликер-Штерн) называл якутский Нижнеколымск, где он появился на свет 14 февраля 1906 года. О его родителях известно мало. Будущего поэта воспитывал дед по линии матери, по одной из версий, шведский аристократ Йенсон, натуралист и охотник на белых медведей. По другой — суровый мужик, зарабатывающий себе на хлеб охотой и рыбалкой. Впрочем, сбор ягод, рыбная ловля и охота в те годы были главным занятием всех нижнеколымцев.

Надо добавить, что в те годы Нижнеколымск почти ежегодно страдал от весеннего разлива реки: освободившаяся ото льда Колыма нередко затапливала населенный пункт полностью, а когда вода уходила, то уносила с собой крытые дёрном и древесной корой крыши домов. Бушевавшая в районе эпидемия оспы в 1884–1885 годах выкосила больше трети жителей, а часть поселений у Нижнеколымска и вовсе вымерла. Из достопримечательностей тех лет в поселке были старенькая деревянная церковь, хлебный склад, небольшой магазин, где торговали рыбой, пороховой подвал и соляная лавка. Почту привозили всего два-три раза в год, с медицинской помощью было всё увы и ах: народ лечили шаманы.

Пэнн вспоминал, что, когда дед уходил, мальчика стерег верный сенбернар. Когда ему исполнилось десять лет, дедушку задрал белый медведь. Умирая, старик шептал что-то про снега, айсберги. После его смерти мальчишка вместе с псом отправился на поиски отца. Из Нижнеколымска он добрался до Кавказа, по дороге воровал и бродяжничал, но все-таки нашел своего блудного папеньку. Однако некоторые исследователи не склонны в это верить, считая историю семилетнего странствования юноши лишь красивой легендой. Кто-то вообще утверждает, что герой нашего повествования родился то ли в Мелитополе, то ли в Пятигорске. Однако в большинстве найденных нами исторических материалов указано, что местом рождения известного израильского поэта была Якутия, а в деревеньке под Мелитополем жили его родители.

Вырезка из "Литературной газета" за 1964 год со стихотворением Александра Пэнна

В 1920 году юноша поселился в Москве, где окончил среднюю школу, поступил в Государственный институт слова и посещал лекции в Государственном техникуме кинематографии. В те же годы увлекался боксом, работал тренером и выступал на ринге в популярном московском клубе «Маккаби».

Любовь к стихам, как утверждал Пэнн, была у него с самого раннего детства, но жажда творчества усилилась, когда на Кавказе ему попался томик стихов Лермонтова. Свои первые стихи Александр писал на русском языке. В 1920-е годы первый наставник, символист Иван Рукавишников ввел своего протеже в богему — круг мос­ковских поэтов. В те годы Пэнн с удовольствием посещал все поэтические сборища и пирушки, кутил в ресторанах, увлекся стихо­творениями Сергея Есенина, познакомился с ним и даже одно время входил в круг имажинистов.

В 1920 году в журнале «Крестьянская нива» вышло первое стихотворение Пэнна «Беспризорный», навеянное его бродячей жизнью. Стих очень понравится Маяковскому, и в 1923 году тот пригласил его к себе в гости, познакомив его с друзьями-футуристами. Кстати, ряд стихотворений и поэм Маяковского Пэнн в пятидесятых годах переведет на иврит. И вообще творчество «Маяка», как называли его друзья, найдет отражение в по­эзии Пэнна. Кстати, именно на вечеринках у Маяковского и Лили Брик он познакомился с Борисом Пастернаком.

В 1927 году Александр спешно и навсегда покинул Советский Союз и отправился в Палестину. Причиной такого срочного отъезда стала сионистская деятельность Пэнна, за которую годом ранее его сослали в Среднюю Азию. Оттуда, правда, он пару раз бежал, но, увы, весьма неудачно.

Находясь в ссылке, наш герой написал письмо главной советской правозащитнице Екатерине Пешковой. Надо отметить, что супруга Горького, возглавившая московское отделение Красного Креста и почти всецело отдавшая себя помощи людям, в те годы спасла многих политзаключенных. По ее ходатайству Александр получил разрешение на выезд и навсегда уехал из СССР.

Приехав в Эрец-Исраэль, чтобы добыть денег на пропитание, молодой мужчина работал на апельсиновых плантациях, строил дома, работал сторожем и даже стал первым инструктором по боксу в спортивном обществе рабочих.

Все изменилось после знакомства с популярными в то время литераторами Авраамом Шленским и Натаном Альтерманом. Шленский помог начинающему поэту с первыми литературными заработками, устроив в ведущую газету «Давар», где новый сотрудник ввел новый жанр — поэтическую колонку на злободневные политические темы.

В 1927 году Александр Пэнн вместе с Натаном Аксельродом и Моисеем Сегалем создали первую израильскую киностудию «Моледет» с собственной кинолабораторией. Они мечтали снять фильм «Первопроходец» о трудностях и дилеммах, с которыми сталкивается еврейский поселенец в Палестине. Но из-за нехватки денег съемки картины так и не были завершены.

Надо отметить, что оборудование кинолаборатории, находившейся в Тель-Авиве, было весьма примитивным. В ней не было электричества, и её создатели были вынуждены соорудить сложную систему зеркал и линз для эффективного использования солнечного света. На студии снимались рекламные ролики и документальные фильмы. Однако главным её наследием стала кинохроника, в которой освещались важнейшие события жизни: основание поселений, праздники, визиты высокопоставленных гостей.

Кстати, герой нашего повествования стал не только основоположником израильского кинематографа, но и создал жанр стихов, написанных специально для чтения с эстрады.

В 1929 году в литературном журнале «Ктувим» были напечатаны первые стихотворения Пэнна на иврите. В тридцатые годы он стал членом репертуарной комиссии театра «Хабима».

Поэт был дважды женат и был отцом четырёх детей от трёх женщин. В 1928 году он отбил у своего друга 18-летнюю жену Беллу, которая родила Александру двух детей — дочку Зерубабелу и сына Адама, который вскоре умер. От молодой жены Пэнн ушел к звезде еврейского национального театра Хане Ровиной, которая была старше поэта почти на 20 лет. Забегая вперед, скажем, что этот сюжет в 2003 году лег в основу художественного фильма «Было или не было», снятого Линой и Славой Чаплиными. Роман продолжался два с половиной года и стал самой известной любовной историей тех лет. Именно в этот период Александр писал очень душевные стихи, посвященные отношениям мужчины и женщины.

В 1934 году, когда актриса забеременела и попала в больницу с осложнениями, навещая ее, он познакомился с медсестрой Рахиль, которую вскоре позвал замуж. В 1936-м они поженились, и у них родилась дочь, которую назвал Синильга, что в переводе с эвенкийского языка означает «снег» или «Снегурочка». Рахиль осталась с мужем до самой его смерти. Что касается Ханы, то, родив дочь Илану, она так никогда и не вышла замуж, сохранив к Пэнну самые теплые чувства.

С середины тридцатых лирика в творчестве поэта уступает место социально-политическим мотивам. К примеру, в 1934 году он написал следующие строки: «Я пожертвовал красотой ради сути и посвятил свою по­эзию активной борьбе, служению делу социализма и мира во всем мире». В 1947 году Пэнн вступил в Израильскую коммунистическую партию, став ее официальным поэтом. В те годы он также работал редактором литературного отдела коммунистической газеты.

Так как Пэнн критиковал не только само государство Израиль, но и партию, его стихи в течение 20 лет не публиковались. Кстати, Александр был единственным, кто отказался участвовать в праздничном номере журнала, посвященного 70-летию Сталина в 1948 году.

Как пишет исследователь творчества поэта Михаэль Дорфман, в 1959 году он с дочерью Синильгой отправился в Москву на международный конгресс писателей. Он много выступал, встречался с Хрущевым. В это время как раз шла травля Бориса Пастернака, и Пэнн, знавший его еще с 1920-х, пытался выяснить его адрес в Переделкине. Адреса не давали, но он каким-то чудом узнал и вечером скрылся из гостиницы. Синильга вспомнила, что вернулся отец под утро, трезвый и злой, длинно ругался по-русски и даже отказался от предложенного коньяка, что было делом небывалым.

Печатали в СССР Пэнна часто и много. К примеру, в 1965 году в издательстве «Художественная литература» вышла книжка его стихов с предисловием Давида Самойлова. Примечательно, что оформителем издания стал Лев Збарский — советский и американский художник, муж «Красной Королевы» — знаменитой советской модели Регины Збарской.

Александр Пэнн скончался в 1972 году в больнице Тель-Авива. Говорят, что умирающий поэт звал деда и тоже что-то шептал про айсберги и белых медведей.

Подготовила Татьяна КРОТОВА

В статье использованы материалы Михаэля Дорфмана, журнала «Еврейская старина», Википедии и других источников.