На мир ясным взглядом
Не так давно, чтобы получить оперативное вмешательство при заболеваниях глаз, пациенты стремились попасть в клиники Иркутска, Москвы и т. д., которые считались лучшими в стране. Однако в последние годы облик нашей офтальмологической больницы сильно изменился, причем не только внешне, но и за счет наполнения медицинским оборудованием и кадрами. Многие операции поставлены на поток, причем их длительность не превышает нескольких минут.
Что изменилось и как подобное стало возможным, рассказал Иван ЛУЦКАН, главврач Республиканской офтальмологической больницы:
— Мы изменили маршрутизацию внутри больницы. Раньше при поступлении на первичный прием пациент проходил исследования визометрии (острота зрения), периметрии (поля зрения), танометрии (определение внутриглазного давления) в разных кабинетах. Люди занимали очередь и ходили туда-сюда. Это было неправильно. Сейчас мы сделали процедуры в виде диагностической линейки. Человек заходит в один кабинет и сразу проходит все виды исследования, тем самым сократили время пребывания в очередях минут на сорок – час. Соответственно, если раньше мы принимали сто человек, то сейчас 200-250. После проведения всех этих исследований медсестра вбивает данные в карту, и человек попадает к врачу, который проводит осмотр и ставит диагноз.
— Чтобы поступить к вам, обязательно требуется направление из полклиники. Зачем, если проводите все исследования на месте?
— Да, это многих раздражает. Но это делается во благо самого пациента, так как врач в поликлинике должен провести первичную диагностику, увидеть, требуется ли пациенту хирургическое вмешательство. Нужно понимать, что у нас больница хирургическая, а не консультативная. Мы больница третьего уровня, оказывающая высокотехнологичную медицинскую помощь. Также при необходимости пациенты должны пройти углубленную диагностику на том оборудовании, которого нет в поликлинике, так как есть сложные диагностические случаи. Если нет необходимости в операции, то пациент проходит лечение на уровне поликлиники. Если мы начнем брать всех желающих, то люди, которые реально нуждаются в медицинской помощи, не попадут на лечение. К сожалению, не все это понимают.
— Насколько я помню, раньше одной из лучших клиник считалась Иркутская, все стремились попасть на операцию туда.
— Совершенно верно. К нам приезжают коллеги из Иркутска. Они нас курируют и говорят, что мы очень хорошо оснастились за последние годы. Оборудование на уровне мировых клиник. Соответственно, качество оказываемой помощи очень высокое. Но иногда из-за недопонимания или отсутствия информации возникают проблемы. Вплоть до того, что некоторые пациенты недовольны, что у нас молодые врачи. Больше доверяют старшему поколению. Считают, что все должны проходить лечение по одной схеме. Но ведь у всех людей разные диагнозы. Анатомические особенности никто не отменял. Сопутствующие заболевания тоже разные. Поэтому мы каждому пациенту обеспечиваем индивидуальный подход.
— Откуда берете специалистов? В республике острая нехватка врачей всех профилей.
— Эта проблема есть, да. Поступают, выпускаются. В прошлом году выпустилось порядка двухсот человек. Но узкими специалистами могут работать только врачи, которые окончили лечебное дело или педиатрию. Они могут переквалифицироваться в другого врача. Таких выпустилось около ста. После окончания шестого курса они имеют право работать участковым терапевтом или врачом приемного покоя стационара. Если кто-то хочет получить узкую специализацию, должен поступить в ординатуру. Это еще два года обучения. То есть из этих ста человек часть идет в ординатуру, часть — в участковую службу. Те, кто пошел в ординатуру, распределяются по специальностям, а их очень много в системе здравоохранения. Даже просто навскидку: окулисты, акушеры, хирурги, а хирурги при этом разные — сосудистые, травматологи, нейрохирурги и т. д. У нас есть целевые договоры с центровузами. В прошлом году было девять мест: четыре в Якутске и пять — в федеральных вузах. Надеюсь, после окончания учебы придут и будут у нас трудиться. Но не все хотят отрабатывать три года. Отдают стоимость обучения, чтобы не ехать, к примеру, в Арктику. Также мы готовим специалистов на базе больницы. У нас есть образовательная лицензия. Создан учебный центр «Кругозор», и мы зарегистрированы на портале НМО (Непрерывное медицинское образование).
— То есть у вас можно проходить ординатуру?
— Нет, это уровень высшего учебного заведения. Но мы вместе с ними создали базовую кафедру офтальмологии. Впервые в истории больницы провели Wetlab. Установили в актовом зале микроскопы, пригласили тех, кто хочет стать хирургом именно по катаракте. Привезли из Хатасс и Мархи свиные глаза и на них проводили операционные вмешательства. Сейчас организовали в учебном центре кабинет, и по графику будущие врачи тренируются с опытными хирургами-наставниками. Занимаемся подготовкой кадров.
— Какие операции поставлены на поток?
— Есть небольшие лазерные при вторичной катаракте, когда ранее поменяли хрусталик, задняя капсула помутнела и в ней надо дырочку лазером прострелить. Это буквально минутное дело — и человек снова видит. Следующие — это глаукомы. Среди них есть амбулаторные, есть стационарные. Амбулаторные — когда лазером простреливают дырочки, очищают пигмент, отток жидкости в глазу начинает нормально функционировать, и давление внутри глаза снижается. Вообще, глаукома — это проблема, с которой мы сталкиваемся везде и всюду. Во-первых, азиатские глаза больше подвержены этому заболеванию. Во-вторых, это заболевание приводит к полной утрате зрения, безвозвратно. Это самое важное. Поэтому пациентов с глаукомой берем на операции в первоочередном порядке. Пациенты не всегда замечают признаки начала заболевания. Она начинает съедать зрение с боков. Исчезает периферийное зрение. И когда уже человек понимает, что что-то не то, то это уже третья или четвертая стадия. Человек видит через трубочное зрение, то есть смотрит на мир, как через замочную скважину. И в этом случае хирургия уже точно не поможет восстановить зрение. Поэтому надо выявлять заболевание на ранних стадиях. После тридцати пяти лет обращаться регулярно к офтальмологу. Измерять глазное давление и наблюдаться.
— Как страшно.
— Да, и есть ситуации: лазерная хирургия не помогает, человек идет в стационар. И то операция глаукомы заточена не для того, чтобы вернуть зрение, а для того, чтобы не усугубить болезнь. Причем иногда после операции зрение становится чуть хуже, но это нормально. В первую очередь мы сохраняем глаз как орган. Это важно, так как, если запустить глаукому, у человека будут дикие головные боли, и операция уже не поможет. В таком случае вообще приходится удалять глаз целиком. Поэтому мы не доводим до этого. Делаем сохраняющую операцию, чтобы хотя бы глаз оставить, чтобы он выполнял свои косметические функции. Это может показаться жестким, но это факт.
— Слышала, вы проводите не только операции по возврату зрения, но и пластику, причем бесплатно.
— Не совсем так. К примеру, если я хочу сделать глаза европейскими, это платно. Если же веко нависает над глазным яблоком так, что мешает здоровью, то это операция по ОМС. То есть выбор — это «хотелка» или угроза здоровью. ОМС это четко разделяет. Если надо по показаниям, то бесплатно. Когда к нам приходят люди с очень сильно нависшими веками, то не вопрос, это убирается, а если приходят, чтобы стать чуть красивее, то это за деньги. Но есть, к примеру, папилломы, которые растут на веке и их нужно удалить. Эта операция проводится в рамках ОМС, так как они чешутся, раздражают, есть ухудшение качества жизни человека. Для поступления на такую операцию просто нужно направление из поликлиники по месту жительства.
— Если человек не хочет носить очки или линзы и хочет сделать операцию, это бесплатно?
— Как уже мы говорили, все индивидуально. Лазерная коррекция зрения, к примеру, при миопии, чтобы снять очки и не носить линзы, — это платно. Потому что относится к разряду косметологических операций, так как миопию можно устранить очками или линзами и ходить с одним и тем же зрением годами. Но есть виды миопии, когда зрение ухудшается. Надо смотреть причину ухудшения. К примеру, хрусталик поменять. Это бесплатно, так как помутневший хрусталик никакими очками не устранишь. Это проблема. Поэтому она в ОМС и входит. И если у человека нет направления, а он просто вдруг решил показаться врачу, то это тоже платно.
— Недавно у нас в ТГ-канале был опубликован график выездов мобильной бригады в районы. Такой массовый отъезд врачей в командировки не влияет на общую функциональность больницы?
— Напротив. Впервые за всю историю работы офтальмологических бригад мы сделали график выезда в начале года. Согласовали с районными больницами, кто хочет, чтобы мы приехали. Пациенты иногда задают вопрос, почему мы не едем в тот или иной район. Но это вопрос не к нам, а к руководству ЦРБ. Если они готовы к нашему приезду, пациенты собраны, проведены анализы, подготовлены палаты, мы едем. Но есть такие ЦРБ, кто лучше отправит пациента сюда, чем подготовит на месте. Это неправильный подход. Благодаря установленному графику выездной работы жителям этих районов не приходится закидывать нас звонками, чтобы узнать, когда можно попасть на прием. ЦРБ готовит людей, говорит им дату, и людям не надо тратить деньги на проезд, гостиницы, напрягать родственников. Мы все сделаем на месте. Причем это все плановые операции. Человек не ослепнет. Конечно, если необходимо срочное оперативное вмешательство, то тогда уже ждем здесь. Также практически под эту схему отрабатываем с жителями близлежащих улусов: Намцы, Покровск, Горный, Майя, Усть-Алданский. Только уже наоборот. Отправляем туда врача. Он проводит диагностику. Готовит истории болезней. Пациентов администрация больницы отправляет сюда автобусом в назначенный день. Бывает двадцать, тридцать человек. К их приезду подготовлены палаты. Госпитализируем. В этот же день проводим операцию, и на следующий день уже все: они могут ехать обратно. Такой формат еще никто не делает. Стараемся ориентироваться на людей. Благодаря этим нововведениям в 2023 году мы сделали порядка полутора тысяч операций.
— Назовите сейчас самый большой плюс для медицины в России.
— Нацпроект «Здравоохранение», инициированный президентом страны Владимиром Путиным. И потому мы вместе с президентом.
— Больница рассчитана только на взрослое население?
— Нет. Детям мы уделяем особое внимание, так как их здоровье — это залог нашего будущего. Запустили проект «Сохраним зрение детям». По школам провели полную диагностику, ездили с оборудованием. Выявили, что хорошее зрение только у 15,4% детей. Все остальное — уже проблемы.
— Всё из-за гаджетов?
— И это тоже. Испокон веков глаз заточен на то, чтобы смотреть вдаль, чтобы опасность видеть издалека, охотиться. Если ты смотришь прямо перед собой, то глаза начинают косить, и это стало выявляться у детей. Предвестники косоглазия есть у многих. Поэтому мы сделали прием любого желающего по ОМС, можно записаться через «Госуслуги» на консультацию. Расширили кабинет аппаратного лечения, оно, к сожалению, пока платное. Работаем над бюджетом. С 2021 года проводим госпитализацию детей с врожденной катарактой. Раньше она у нас не оперировалась. Приходилось ездить в Москву. Сейчас делаем на месте. За это даже государственную премию получили. В планах продолжить акцию со школами — для тех, кто не попал на осмотр или пришел в школу первый раз. Работаем.
Беседовала Виктория БУШУЕВА
Фото Владислава Коротова