Подумайте о детях

Родители детей школьного возраста наверняка хоть раз сталкивались с проблемой нехватки мест в школах города. Тем не менее проблема решаема — когда она касается общеобразовательных. А вот со специализированными коррекционными школами ситуация иная. Помимо нехватки мест, когда дети вынуждены обучаться на дому, еще и стоит проблема технического состояния тех немногих образовательных учреждений, которые есть в Якутске, и их принципиальной удаленности от центра. Об этом рассказывает Елена ВИНОКУРОВА, член ОНФ, которая последние несколько лет курирует вопросы коррекционных школ в этой организации. Елена сама практикующий врач-хирург, и проблема затрагивает ее лично. Один из ее детей имеет расстройство аутистического спектра и обучается как раз в одной из коррекционных школ.

МЕСТ НЕ ХВАТАЕТ

Что сказать — школ нет. Точнее, их катастрофически не хватает. Есть, например, группы детей с отставанием в развитии, которые обучаются по адаптированным программам (называются 7.1 7.2 и 8.1 8.2. — И. Б.). И это те дети, которые способны мыслить, и их как раз можно развить при долж­ном подходе. Но для этих детей в Якутске предусмотрена только одна школа. Всего в городе есть четыре коррекционных школы, но все они со своей спецификой — для определенных групп детей с отставанием в развитии. Например, школа № 22 только для групп 7.1 и 7.2 — а это лишь легкое нарушение психического развития. Там большинство детей могут и вовсе не быть инвалидами, а иметь только ограниченные возможности здоровья.

В этом году в первый класс должны пойти 80 детей с аутизмом. И куда они пойдут? Да, открывают коррекционные классы по месту жительства, но их очень мало. А дети, понятно, живут в разных районах. По­этому, я считаю, и это мне кажется очевидным, необходимо построить еще как минимум две школы — в районе аэропорта и еще где-нибудь в центре. И эти школы коррекционные должны по­явиться в дополнение к адаптивному центру, который откроется осенью на Сергеляхском шоссе. Мест для постройки новых школ достаточно. Строить можно, например, там, где сносятся старые дома. А что мы имеем на сегодняшний день? Новое здание школы № 4 строится аж с 2007 года! Сейчас вроде бы обещают сдать его в декабре текущего года. Но как-то уже и не верится. Там есть серьезные проблемы в строительстве, как, например, отодвинуть ЛЭП от здания. А это всё непросто, конечно.

АДАПТИВНЫЙ ЦЕНТР

Открытие нового адаптивного центра (школы № 34) — это очень хорошо. Но есть и очевидные недочеты. Во-первых, там не предусмотрено центральное водоснабжение. Собирались пробурить скважину. Я со своей стороны поговорила с геологами по этому вопросу, на что получила ответ, что хорошей воды добыть не получится. А в адаптивном центре воду собираются добывать именно из скважины, потом ее отфильтровывать и давать детям. Не проще ли провести туда водопровод? Впрочем, сейчас идут разговоры о том, чтобы воду туда завозить. По вопросу водоснабжения мы обратились в Водоканал, где нам пояснили, что провести туда «трубу» будет несложно.

Другая проблема с новым центром — это транс­портная доступность. Все мы понимаем, где находится Сергеляхское шоссе. Сейчас там ходит только один автобус, и даже нет теплой остановки. И идти от остановки порядка километра, почти через лес. По поводу отдаленности центра чиновники нам говорят, что там якобы свежий воздух. Но нам этого чистого воздуха в виде многомесячной зимы и так хватает. Ехать, конечно, туда далеко, трястись. И ведь постоянно нужен взрос­лый — сначала отвести ребенка туда, потом забрать. А вообще в случае такой отдаленности нужен, конечно, специальный транспорт, который занимался бы развозом детей. И на это есть федеральный закон, гласящий о том, что детей с инвалидностью должны подвозить до мест обучения. Сейчас мы этого добились. ЯПАК нам выделил два автобуса — «ЛиАЗ» и один маленький «пазик». Но гараж в центре для этого автотранспорта в любом случае не предусмотрен. К тому же хватит ли этих трех автобусов на пятьсот детей? В целом, повторюсь, появление адаптивного центра — это хорошо. Но нам в Якут­ске нужны еще два таких. Потребность очень большая.

СИТУАЦИЯ В ДРУГИХ РЕГИОНАХ

Я интересовалась, как обстоят дела с коррекционными школами в некоторых городах, сопоставимых по размеру с Якутском. И это именно те школы, которые существуют для детей с задержкой психического развития. Так вот в Кемерово, Улан-Удэ и Твери имеется по десять таких школ. Бурятия к нам ближе, и мне очень хотелось бы узнать, как они добились того, что у них работает такое количество школ.

ЧТО НИ ШКОЛА, ТО ПЕЧАЛЬ

Что касается общей печальной картины в целом, то это примерно так. Школа № 4, не имея собственного помещения, ютится в старом здании школы № 25 на улице Чайковского. При этом в прошлом году родители возмутились тем, что их «здоровые» дети должны находится с «нездоровыми». Оба здания — и новое, и старое — находятся по соседству. Типичная в общем-то картина — отдавать инвалидам то, что уже почти пришло в негодность.

С тридцать четвертой школой ситуация немного получше — она станет адаптивным центром. Но это их будущее. А в настоящее время дети учатся на улице Билибина, в здании, находящемся в очень плачевном состоянии. При этом на уроки физкультуры они ездят в школу № 25, о которой сейчас шла речь. Какое расстояние! И это принимая во внимание тот факт, что рядом со школой № 34 есть новое здание школы № 18. Но они свой физкультурный зал для занятий своим соседям не дают.

Что касается школы № 22, то там у них тоже очень старое здание, шестьдесят третьего года постройки. И представляете — стоит это замечательное здание на лежках! Детям из этой школы, кстати, предложили перейти в строящийся адаптивный центр. Но ведь это совсем другой конец города (школа расположена на Жорницкого). В итоге детей вроде бы оставили на месте. Сейчас речь идет о том, чтобы снести этой старое здание и построить новое. Но это все пока на уровне слов.

И есть еще школа № 28. Она вообще для сирот предусмотрена, но на ее базе выделили сто мест для детей с инвалидностью. И расположена она тоже не в самом лучшем районе — в 17 квартале.

Между прочим, должна была стать коррекционной и открывшаяся сравнительно недавно школа № 35. Деньги выделялись именно под коррекционную школу, но ее сделали общеобразовательной. В целом, по нашей оценке, город нуждается примерно в двух тысячах коррекционных мест, а сейчас мы имеем примерно половину от этого числа.

НУЖНЫ РЕСУРСНЫЕ КЛАССЫ

На недавнем круглом столе по проблемам коррекционных школ Евдокия Евсикова высказалась в том духе, что ресурсными классами коррекционное образование не заменить. Я согласна с ней. Коррекционное образование — это комплексный подход: дефектологи, психологи, учителя. Но вместе с тем ресурсные классы как дополнение к коррекционным школам — это бесспорно замечательно! И было бы хорошо, если бы такие классы появились в большинстве школ. А на сегодняшний день они есть только в четырех-пяти школах города. И рассчитаны эти классы всего на несколько человек. А я уже упомянула о том, что в этом году в первый класс пойдут 80 детей с аутизмом.

ПРОБЛЕМА С КАДРАМИ

С кадрами для коррекционного образования совсем плохо. Вот недавняя история. Молодые учителя из ресурсных классов школы № 35 недавно заявили, что уходят по причине того, что их «буллят» родители учеников. Не знаю точно, что там произошло. Но родителей тоже, наверное, можно понять — иметь особенного ребенка очень нелегко, они почти всегда на нервах. А если в целом говорить по «коррекционным» учителям, то у них условия в принципе не самые благоприятные, учитывая сложность их работы. К примеру, доплата за работу с «особенными» детьми составляет всего восемь процентов. То есть их, получается, фактически никак не стимулируют. Работа учителя и так тяжела, а с такими детьми тем более. А в коррекционное образование идут работать люди с золотым сердцем, труд очень специфический. И, конечно, они вынуждены уходить из-за низких зарплат. Некоторые вообще уезжают из Якутии, понимая, что им не пробить глухую стену непонимания.

ЧТО ПОСЛЕ ШКОЛЫ?

К сожалению, по окончании школы большинство «особенных» детей остаются сидеть дома. Другое дело, если они смогут при долж­ных возможностях и усилиях развиться, то поступят, например, хотя бы в техникум. Между прочим, в Якутске есть один техникум-интернат для инвалидов. Но вот недавно ввели определенный тест для поступления. Ко мне по этому вопросу уже обращались. А введение такого теста незаконно.

Кстати, он тоже находится на Сергеляхском шоссе. Тоже, видимо, чтобы ребята на «свежем воздухе» были. Подальше. Кстати, относительно дальнейшего образования: у нас еще есть идея, над реализацией которой сейчас работаем, — открыть на базе нового адаптивного центра два класса, где дети смогут получить хоть какую-то профессию.

ЛИЧНЫЙ ОПЫТ. ЭЛЬДАР

Эльдар был долгожданным ребенком, он второй в семье. И я знала, что родится сын. А перед родами у меня был сон. Как будто бы я на море и покупаю рыбу — осетра. И вот на небесах мне дали такого не­обычного ребенка-осетра, которому постоянно нужна помощь. Впервые мы заметили, что с сыном что-то не так, когда ему было полтора года. Когда Эльдар только начал сидеть, то стал брать свои носки, кидать их и смотреть, как они падают. И при этом он совсем не откликался на свое имя. А когда уже начал ходить, то стал как-то монотонно бегать туда-сюда. Впоследствии оказалось, что такие дети подобным образом себя успокаивают.

В общем, мы обратились к специалистам, стали проходить реабилитации. И в Питер ездили, и несколько раз были в Нерюнгри в специализированном реабилитационном центре. А учиться Эльдар пошел в школу № 35, в ресурсный класс. Диагноза «аутизм» в то время у него еще не было. Ему был поставлен диагноз «резидуально-органические поражения центральной нерв­ной системы». Вместе с тем у Эльдара уже была инвалидность, и нам вообще-то по его профилю подходила больше школа № 34, но она находится очень далеко. Поэтому и выбрали выбрали школу № 35. На собеседовании мне пришлось солгать, что у Эльдара инвалидности нет. Поскольку детей с инвалидностью туда не брали.

Таким образом мы и оказались в ресурсном классе. Там было еще двое детей с аутизмом. И вот именно мамы этих детей мне и сказали, что, похоже, что у Эльдара как раз аутизм. Что потом и подтвердилось. Кстати, двое детей из класса впоследствии очень неплохо развились. Но Эльдару, видимо, нужно было больше внимания. Поэтому спустя четыре года мы все-таки ушли в школу № 34, она ему больше подходит. Сейчас он даже немного стал общаться с детьми. По-своему, конечно.

Еще есть один момент, касающийся реабилитационных центров, из личного опыта. В 2023 году мы поехали на реабилитацию в Санкт-Петербург, при этом попали туда «по знакомству». Так вот, оказалось, что подобных центров по стране много и они бесплатные! Минздрав оплачивает расходы. Но об этом, к сожалению, мало кто знает. И хочу сказать, что подобная реабилитация действительно помогает. И, кстати, в Якутске есть неплохой реабилитационный центр на улице Свердлова. Сейчас специалисты мне говорят, что Эльдар делает успехи. И он действительно начал много разговаривать, задавать разные вопросы. Мы вместе смотрим кино, и он даже читает, правда, с неохотой. Впрочем, как и большинство современных детей. Я по-настоящему вижу, как Эльдар потихоньку включается в жизнь.

ВКЛАДЫВАТЬ В НАСТОЯЩЕЕ, ЧТОБЫ БЫЛО БУДУЩЕЕ

Конечно, все наши усилия — это хорошо, но нужно, чтобы у наших людей изменился менталитет. Чтобы власти стали уделять больше внимания «особенным» детям, как это есть в развитых странах. Ведь если эти дети по-настоящему адаптируются к жизни, то они, простите, в будущем станут еще и налогоплательщиками! Нужно вкладывать в развитие детей.

Иван БАРКОВ