Прикоснись к истории

Когда вы последний раз были в музее? Сейчас редко кто находит время, чтобы прикоснуться к истории, услышать интереснейшие рассказы о происхождении той или иной вещи, все больше людей познают этот удивительный мир посредством кино, где сюжеты порой приукрашены ради яркой картинки. Именно поэтому на страницах «ЯВ» мы решили знакомить наших читателей с интересными экспонатами нашего Якутского музея. Какие-то из них находятся в действующей экспозиции, редкие же хранятся в загашниках фонда.

ПЛИТА ВОЕВОДСКОЙ КАНЦЕЛЯРИИ

Сергей СЛЕПЦОВ, заведующий сектором истории:

— Плита воеводской канцелярии. Сейчас с ней можно ознакомиться в нашей постоянной экспозиции, посвященной вхождению Якутии в состав Российского государства. Это один из немногих экспонатов периода XVIII века. В плане материальных предметов XVII–XVIII века — это белое пятно в истории Якутии. По большому счету это только то, что археологи достают из земли.

— То, что раскапывают в городе?

— В том числе, да. Раскапывается как раз этот период. Так чтобы предметы попадали в музей при передаче, такого нет. Наш музей основан в конце XIX века и тогда начал формировать свои коллекции. Но на тот момент старинных предметов, связанных с ранней историей города, практически не осталось, и их не особо собирали в то время. Тем не менее есть счастливые исключения, в частности эта плита.

— Что это за плита?

— Она появилась в начале XVIII века и связана с первым каменным строительством в Якутии и Восточной Сибири. Предыстория такова: в 1700 году в Якутске случился крупный пожар, в ходе которого часть Якутской крепости сгорела. Это было во время правления Петра I. Когда ему сообщили о пожаре, он заменил якутского воеводу Дорофея Траурнихта и назначил новых воевод. Для этого Петром был написан специальный указ, во-первых, о посылке воевод. Это были отец и сын Шишкины, которые, вероятно, имели какой-то опыт каменного строительства. Как раз среди задач, поставленных перед ними царем, была постройка каменных зданий.

Два здания были построены на месте части сгоревшей крепости. Первое — Воеводская канцелярия, плита от которой находится у нас в экспозиции. Второе — Троицкий собор. Воеводы Шишкины выступали в роли прорабов-заказчиков. Сами строители были призваны из Тобольска, столицы Сибири, где на тот момент уже велось каменное строительство. Строили каменные кремль, собор. Это были два мастера Алексей Турна и Иван Сметка.

— Насколько масштабным было само строительство?

— На самом деле воеводская канцелярия была небольшим зданием и построена сравнительно быстро. Состояла из двух комнат-светлиц, соединенных сенями. В одной части располагалась канцелярия, а в другой была специальная палата для хранения пушнины. Каменное здание сложнее горит, и, соответственно, там ее и хранили.

Как раз эти мастера сделали такие закладные плиты, одну из которых мы можем сегодня видеть. У Троицкого собора была схожая плита. Канцелярия простояла до ХХ века. Если объяс­нять расположение по со­временным улицам, она находилась в районе улицы Каландаришвили — пл. Дружбы народов. В 1930 годах, когда эти строения — собор и канцелярию — передавали Якутскому драматическому театру, вероятно, в этот момент с фасада, где была закреплена плита, она была демонтирована и передана в Якутский областной краеведческий музей. С тех пор она находится в нашей коллекции.

— Внушительная. Сколько она весит?

— Хороший вопрос. Мы ее взвешивали, когда возили на выставку. Порядка 90 кило­граммов.

— Из чего она сделана?

— Это известняк. Он удобен для обработки, чтобы можно было вырезать надпись. Плита представляет собой геральдический щит с растительным орнаментом, короной и надписью о том, что «по указу Государя Царя Великого князя Петра Алексеевича построены сии палаты (то есть здание) в лета Господня 1707-го года». Далее в надписи значится, что построено здание при стольниках и воеводах Юрии Федоровиче и Михаиле Юрьевиче Шишкиных. Таким образом, они себя увековечили. Сама воеводская канцелярия до наших дней, к сожалению, не сохранилась.

— Что с ней стало?

— В конце 1980-х годов ее разобрали, фактически уничтожили. Хорошо, что сохранилось множество фотографий, так как она дожила до ХХ века. На одном из фото виден фасад, и над главным входом как раз вмонтирована эта плита.

— Именно эта?

— Да, по плите и сейчас видно, что она была вмонтирована, края неровные, то есть ее выбивали из фасада. Она держалась на растворе. Видимо, какие-то распорки забили и выдернули.

— Следы краски на ней какие-то остались?

— Она двести лет была открыта всем ветрам, потом какое-то время валялась на улице, пока не забрали в музей. Вероятно, вначале она была очень светлая, так как известняк — светлый материал, но со временем потемнела.

— На фото видна лепнина на здании канцелярии, витые решетки на окнах... Красиво.

— Несмотря на то, что здание воеводской канцелярии построили в XVIII веке, мастера работали по старинке, поэтому оно в московском стиле XVII века. Вроде как строили в эпоху Петра, но здание выглядит в стиле более ранней эпохи Московского царства. К сожалению, плита в нашей экспозиции — это все, что осталось от этого примечательного первого каменного здания Якутска.

БОМБОМЁТ

— Это орудие времен Гражданской войны в Якутии. История такова. Обострение Гражданской войны в Якутии произошло гораздо позже, чем в Центральной России. Основные боевые действия развернулись в начале 20-х годов. Один из самых известных напряженных моментов и эпизодов — это осада Якутска зимой 1921–22-х годов, когда все для новой Советской власти висело на волоске. У красных здесь не было крупных сил. Штаб 5-й Крас­ной Армии должен был отправить подкрепление из Иркутска. Якутск был полностью окружен белоповстанцами, находился в осаде.

Одной из проблем было отсутствие тяжелого вооружения. Оно как раз должно было прибыть из Иркутска. Пока не привезли артиллерию, надо было выходить из положения подручными средствами. С рабочими, пролетариатом в Якутске была проблема, так как не было заводов. Поэтому основной опорой новой власти были немногочисленные рабочие электростанции. Судя по всему, они были еще и с военным опытом — либо Первой мировой войны, либо Русско-японской. Именно им пришла в голову идея создания бомбометов.

— Как они были устроены?

— Эти орудия — прообраз минометов, только самодельные. Такие применяли в Русско-японскую войну. Очень простая конструкция — усиленная труба на утяжеленном лафете, склепанном из железных листов. Она должна была ставиться на телегу, и получалась мобильная мини-артиллерия. Можно было подъезжать к порядкам противника и производить выстрел.

— Чем стреляли?

— Так как заводских снарядов не было, предполагалось стрелять ручными гранатами. Тогда их называли бомбами, поэтому и называется не гранатомет, а бомбомет. Рабочие сделали несколько таких орудий. Точно известно два. Они оба хранятся у нас: один в фондах нашего музея, второй — в нашем филиале в селе Хатырык в Намском улусе.

— Почему?

— Он очень интересный в том плане, что за основу этого орудия взяли раннюю старинную пушку, к которой был приварен прицельный механизм, усиление ствола. Причем на стволе сохранились клейма Тульского или Московского завода. Маленькие двуглавые орлы, буквально полсантиметра. Их почти не видно, надо знать, где искать.

— То есть это были настоящие пушечные стволы, а не какое-то кустарное производство?

— Да, эти сохранившиеся бомбометы были сделаны на основе старинных пушечных стволов. Возможно, какие-то орудия были полностью самодельными. Брали то, что есть под рукой. У старинной пушки усиленный ствол, проверенный на разрыв. Если брать просто трубу, никто не даст гарантии, что ее не разорвет. Конструкция по заряжанию довольно сложная.

— ?

— Они не просто гранату в ствол закладывали. Сначала помещали пороховой заряд. Выверяли, взвешивали порох. Надо понимать, что старинная пушка стреляла дымным порохом. Новый порох, который изобрели в ХХ веке, бездымный, гораздо мощнее. Если перебрать с зарядом, то пушку может разор­вать. Потом в ствол вставлялись специальные деревянные «чушки» типа футляров. То есть сначала шел пороховой заряд, потом деревянная вставка, в которую вкладывалась граната с выдернутой чекой и зажатым рычагом. Рычаг зажимался, вставлялся в деревяшку, и, когда производился выстрел, деревяшка с гранатой вылетали, в полете разделялись, рычаг освобождался, и происходил взрыв. Такова была задумка.

В истории военного использования этих бомбометов известно мало. Есть несколько воспоминаний участников Гражданской войны, где они их упоминают, откуда мы как раз о них знаем. То есть не просто по наличию экспонатов, у нас есть описание. Так, один участник пишет, что это бомбометание оказывало скорее психологический эффект. Белоповстанцы чаще всего не были участниками боевых действий, а занимались скотоводством. Местное население никогда с гранатами и артиллерией дел не имели. Могли знать, что такое пулемет, а вот такое взрывающееся орудие было им в новинку. Как раз взрывы могли оказывать на первых порах устрашающий эффект.

В марте-апреле сюда прибыли первые части Красной Армии, у которых была артиллерийская батарея. В итоге бомбометы использовались недолго. Их готовили на случай штурма, вдруг пригодятся. Штурма не случилось. Осаду сняли. Бомбометы остались как курьезы гражданской войны, такая самодельная артиллерия. В те годы вообще было много чего самодельного, так как поставок из центра не было. Были и самодельные деньги, артиллерия, пули и т. д.

— Как бомбомет попал в музей?

— После Гражданской войны сдали в музей. Тогда уже понимали значение мемориализации Гражданской войны, сохранения памяти. В 20-е годы очень активно сдавали в музей экспонаты по Гражданской войне, установлению советской власти. Таким образом, бомбометы у нас в коллекции почти с момента использования.

— Заметно. Хорошо сохранились.

— Они практически в таком виде, в каком экс­плуатировались, без телеги только.

ПУШКА

Рядом с плитой воеводской канцелярии в витрине музея расположены остатки пушки и ядра. Пушка совсем маленькая. И как это не поинтересоваться, откуда она, раз уж мы про бомбометы говорили.

— Эта пушка XVII–XVIII веков. Фактически единственное артиллерийское орудие, сохранившееся от Якутского острога. В остроге артиллерийский парк был с 1642 года, когда приехали воеводы. Они привезли с собой первую артиллерию. В течение XVII и первой половины XVIII века пушки часто фигурируют в документах. Куда она девалась потом, непонятно. Большую часть развозили по мелким острогам и зимовьям, но были и крупные пушки. Этот экземпляр — как раз кандидат на перевозку куда-то в более мелкое место, но остался в Якутске.

— Откуда тогда экспонат?

— В ХХ веке ее откопал у себя во дворе житель Якут­ска. Двор был расположен в самом конце улицы Орджоникидзе и заходил на территорию Якутской крепости конца XVII–XVIII веков. Скорей всего, пушка была в одной из башен либо находилась там или была выкинута из нее. Лежала в земле, и ее откопали. Об этом позволяет говорить то, что она была найдена на месте, расположенном вплотную к крепости. Если бы ее нашли в другом районе Якутска, тогда бы встал вопрос, как она там очутилась, имела отношение к острогу или нет. А в нашем случае раз она обнаружена на прилегающей к крепости территории, с большой долей вероятности это пушка из ее арсенала.

КУДА ДЕЛСЯ ОРЁЛ?

— К слову о воеводской канцелярии, хотелось бы рассказать еще один интерес­ный факт. На главной деревянной башне Якутской крепости стоял двуглавый орел из жести. В то время это была распространенная практика — ставить на главной башне символ государственной власти. Символ Российского государства — двуглавый орел. Эта башня простояла меньше двадцати лет и сгорела в уже упомянутом пожаре 1700 года. Есть упоминания, что этот двуглавый орел был переставлен на крышу воеводской канцелярии. К сожалению, он пропал без вести. Неизвестно, куда его дели. Был бы класс­ный экспонат.

— Растащили на цветмет?

— Маловероятно. Главная башня — это такое место, как, например, сейчас площадь Ленина и Дом правительства. Что-то снимать там и растаскивать было бы сложно.

— Может, во время революции пропал?

— Нет. О нем нет упоминаний уже до Гражданской войны и революции, и на фото нет. То есть он куда-то задевался где-то в веке XVIII–XIX.

ВЕНСКИЙ СТОЛ

Помимо вещей, которые удается найти в раскопках, есть такие, которые попадают в музей от людей. Они откапывают у себя что-то на чердаках, в старых домах и продают или просто отдают в дар ненужные в хозяйстве вещи. Одна из таких вещей была сдана в музей Игорем Кокшарским 9 июня 2001 года за 500 рублей — венский стол.

Диана ОСИПОВА, руководитель-методист Дома-музея Емельяна Ярославского:

— Этот венский стол — реликвия семьи Лыткиных. Сначала расскажу о том, кто такие Лыткины, и тогда будет понятно, почему он представляет собой особую ценность.

Анастасия Петровна Лыткина — первая профессиональная певица Якутии. Родилась 22 марта 1927 года в Чурапчинском районе. Мать — Вера Степановна, отец — Петр Петрович. Он родился в образованной семье и умел читать и писать. Работал писарем в наслеге. В народе его звали Суруксут Бүөтүр. В конце 30-х годов он умер, и семья перебралась в Якутск. Анастасия училась во второй школе и пела в хоре солисткой. Когда она участвовала в конкурсах, известные артисты заметили ее талант и отправили в военные годы в 44-м году учиться в Уральскую консерваторию в Свердловск. В 49-м она окончила консерваторию и стала первой профессиональной вокалисткой Якутии. В 55-м году даже была делегатом молодежного фестиваля в Варшаве, то есть выезжала за рубеж. Пела большие партии.

— Теперь о реликвии.

— С конца 19-го века в начале 20-го года было много фирм, которые изготавливали венскую мебель по технологии братьев Тонет. Она пользовалась очень большой популярностью и была известна по всей России вплоть до Сахалина. Этот предмет поступил не от родственников Лыткиной, его принес житель города Игорь Кокшарский. Его дед был основателем и директором конезавода и членом Якутского исполкома. Известные люди. По рассказу Игоря Юрьевича, стол принадлежал семье Лыткиных.

— Как этот стол оказался в семье Кокшарских?

— Неизвестно. Можно предположить, что стол был изготовлен в 20-х годах неизвестным мастером в Чурапчинском районе. Возможно, он был перевезен семьей в Якутск, так как в те времена хорошей мебелью не разбрасывались, а возили ее с собой повсюду, несмотря на сложность перевозки. С конца 19-го и начала 20-го годов эта мебель получила массовое распространение, и наши мастера по образцу создавали подобие венской мебели.

Сейчас более семидесяти оригинальных стульев мастеров Тонет хранятся в Национальном художественном музее республики. У нас также есть подлинник венского стула, который сделан в Вене братьями Тонет. Он выставлен в нашем филиале «Якутская ссылка». На нем даже есть деревянный ярлык.

— Как он сюда попал?

— Неизвестно. Возможно, на пароходе доставили. В Якутске мастера, умевшие работать по дереву, пробовали себя в изготовлении мебели, похожей на венскую. Техника гнутия ими не была освоена, но отдельные детали вытачивали на токарном станке, и смотрелись они изящно и богато. Также у нас есть диван-скамейка в этом стиле. Она принадлежала Марфе Потаповой-Габышевой, участнице Гражданской войны, которая впоследствии была руководителем крупных государственных учреждений. Вся мебель покрашена в черный цвет. Видимо, в те времена это было модно.

Беседовала Виктория БУШУЕВА