Руслан Карбаканов: "Важно детей вовлекать в реальную жизнь"
Руслан Васильевич завершил первый учебный год в качестве директора школы № 27, у него интересная биография, однако первым вопросом при нашей встрече было:
— А вас, когда учились в школе, вызывали к директору?
Немного удивленно:
— Нет, не вызывали.
— То есть вы были пай-мальчиком?
— Не сказал бы, но и хулиганом тоже не был.
— Судя по вашему портфолио, вам пришлось делать выбор между юриспруденцией и педагогикой. В итоге все же школа. Почему?
— Так сложились обстоятельства. Вообще, изначально после школы я поступал в мединститут, так как в 10–11 классе учился в классе с уклоном на естественные науки, но, к сожалению (или к счастью), мне не хватило баллов для поступления. Поэтому вернулся в Вилюйск и, чтобы не терять год, поступил в педагогическое училище на учителя начальных классов с дополнительной подготовкой «Психология». И, надо сказать, что вот здесь я раскрылся.
— Это как?
— Понимаете, учитель начальных классов должен знать и уметь всё, в том числе петь, танцевать, рисовать, заниматься спортом и т. д. То есть быть всесторонне развитым человеком. А я до этого особо не увлекался творчеством, разве что учился в художественной школе, и только в училище стал заниматься вокалом, хореографией, спортом, изучал психологию. Это было очень интересно! В конце учебы к нам туда приехала комиссия из пединститута отбирать абитуриентов, и меня тоже выбрали. Конечно, согласился, высшее образование — всегда хорошо. После окончания училища проработал лето в стройотряде «Хоһуун», осенью приехал в Якутск, попробовал устроиться на работу учителем начальных классов. Но, увы, мест не было. А я жил у родственников, рядом была 14-я школа. Сходил туда на собеседование, и директор Ольга Николаевна предложила мне полставки школьного психолога. У нас в Вилюйском педучилище (сейчас это колледж) была дополнительная специализация «Психология». А через три месяца меня призвали в армию, попал в погранвойска в Воркуту. Отслужил и вернулся уже совсем другим человеком.
— В смысле?
— Армия имеет сильное влияние на молодого человека. Я уже не видел себя в педагогике, решил пойти в силовые структуры. Но все же закончил пединститут и сразу же поступил на юридический факультет СВФУ (ЯГУ), на заочное отделение. Там выбрал направление «Уголовное право». Той же осенью женился на своей любимой Анне (она по образованию юрист и менеджер по управлению персоналом). И тогда мне предложили работу в Вилюйской службе судебных приставов. Через год перевелся в дежурную часть УФССП России по РС(Я) в Якутск, а потом — в Якутский городской отдел УФССП России по РС(Я) уже судебным приставом-исполнителем.
— Но это все так далеко от педагогики?!
Руслан Васильевич смеется:
— Да-да, это я все еще иду к ней. После Службы судприставов поработал еще в Сбербанке, потом меня приняли в Намский райотдел полиции следователем. Вроде все, моя мечта исполнилась, но, увы, ненадолго, не получилось. Вернулся снова в Якутск в Службу судебных приставов дознавателем, и вскоре мне предложили должность начальника отдела — старшего судебного пристава Кобяйского улуса. Конечно, я согласился.
— Да, хороший карьерный рост!
— Уехали с семьей в поселок Сангар, они вообще везде со мной ездили. А через полгода пришлось уйти оттуда.
— О, почему?
— По семейным обстоятельствам. Младшая дочка не смогла акклиматизироваться в Сангаре, там уголь, вода другая, поэтому проявилась сильная аллергия. Так что вернулись в Якутск. И вот тут мне совсем не захотелось идти снова в силовые структуры, и вообще юриспруденция перестала быть интересной для меня.
— Перегорели, видимо…
— Скорее всего. И супруга предложила: «Ты же по первому образованию педагог? Попробуй вернуться в педагогику». И получилось устроиться на должность соцпедагога в Мархинскую школу № 2. Но снова возникла проблема: она находится на Кирзаводе, а мы жили на Мерзлотке.
— Понятно, что транспортная логистика так себе.
— Да, и в 2016 году перевелся в Центр образования, 1 сентября вышел на работу туда соцпедагогом. И проработал по август 2022 года.
— Руслан Васильевич, вот что такое социальный педагог? Он что делает?
— Работа с трудными детьми и их семьями. Сопровождение, поддержка, чтобы они лучше справлялись с образовательным процессом и воспитанием. Обычно соцпедагог занимается с детьми, попавшими в трудную жизненную ситуацию, находящимися в опасной для них обстановке и т. п. Понятно, им нужно помочь выбраться оттуда, а потом адаптироваться к школьной жизни. В Центре образования таких детей много, особенно тех, кто состоит на учете в ПДН. Так что у многих в прошлом были и нарушения закона, и даже уголовные дела.
— О, вот где пригодилось ваше образование и опыт как юриста!
— Да, вне всякого сомнения. Приходилось участвовать в следственных действиях, в судебных заседаниях и т. д.
— Руслан Васильевич, но вот что именно может сделать социальный педагог с трудными подростками? На мой взгляд, подростки вообще все трудные…
— Мы работали с такими категориями, которые я озвучил, то есть они реально трудные. У меня был свой класс, который я вел как классный руководитель. Что может сделать педагог… Главное, относиться к ним по-человечески, то есть не угрожать им, не заставлять что-то делать или, наоборот, заискивать перед ними. Они ценят адекватное человеческое отношение, доверие, уважение к ним как к личностям. Мне до сих пор пишут мои бывшие ученики, интересуются, как дела, о себе рассказывают.
— А вот что делать, если подросток (он же ребенок еще!) придет пьяным? У вас же были такие случаи?
— Главное, в этот момент сохранять спокойствие, не ругать его (или ее), не учить жизни, надо успокоить и сопроводить его (ее) домой.
— Как так? Ему понравится и будет раз за разом приходить подшофе!
— Нет, такого не должно быть, так как, после того как подросток протрезвеет, проводишь с ним воспитательную работу — беседуешь, выясняешь, где и как приобрел спиртное, стыдишь, конечно.
— Они осознают, что сделали что-то нехорошее, или начинают ерепениться: «Не ваше дело!»?
— Осознают, конечно. То же самое и с курением. Порой бывает, что подросток заявляет: «А что тут такого? Я и дома при родителях курю!». Но здесь-то не дома, здесь школа, общественное место, где запрещено курить и находиться в нетрезвом виде.
— Руслан Васильевич, в 27-й школе все-таки процент детей из неблагополучных семей выше, чем в учебных заведениях в центре города. В связи с этим вопрос: как прошел ваш первый учебный год в качестве директора?
— На самом деле, для меня этот процент не столь важен. Ведь до этого я работал в Центре образования, где трудных детей в разы больше, там процент не высчитываешь, просто работаешь с ними. И там учились дети из разных районов города, даже из улусов были.
— Но здесь, «на квартале», скорее всего, сильнее проявляются так называемые «понятия», взятые с движения АУЕ.
— Сейчас это направление искоренилось, уже год, полтора, как я заметил, дети не особенно им увлекаются. Можно сказать, что это результат воспитательной целенаправленной работы, которая ведется во всех учебных заведениях среднего звена. Есть, конечно, дети, у которых в семье кто-то отбывал срок или отбывает, и они, быть может, следуют каким-то уголовным понятиям, но не в школе и не вблизи нее. Это было лет пять-шесть назад, когда движение было на пике популярности, сейчас такого нет.
— Раньше в 27-й школе был акцент на творчестве — песни, танцы. Что-то изменилось с вашим приходом?
— Она так и остается школой художественно-эстетического направления. Наши дети занимают первые места в разных городских и республиканских вокальных и хореографических конкурсах, участвуют во многих мероприятиях. Более того, мне хочется расширить спектр занятий и привнести во внешкольную жизнь спорт. В этом году организовали клуб «Мохсогол» — это бокс, кикбоксинг, муай-тай. Также на базе нашей школы работает секция дзюдо.
— Очень хорошо! У меня вопрос о безнадзорности детей. Что это такое в современном понятии? Я имею в виду, что у нас же сейчас нет по-настоящему беспризорных детей, которые бродяжничают по улицам и ночуют где попало, как это было в послевоенные годы.
— Такого нет, конечно. Бывает, что дети, поссорившись с родными, уходят из дома, ночуют у друзей, знакомых, но это разовые случаи, не системные. Все-таки воспитательная работа и контроль ведутся постоянно. Недопустимо, чтобы несовершеннолетние оказывались на улице без определенного места жительства.
— Как вы оцениваете нынешнее поколение?
— Сегодняшние дети — это, конечно, дети цифровизации и интернета. И очень важно отвлекать их от гаджетов, вовлекать в реальность жизни. Поэтому в нашей школе много внешкольных занятий: вокал, хореография, спорт и т. п. Сейчас мы сотрудничаем с АГИКИ и разрабатываем проект создания школьного театра, ищем помещение, что нелегко, но мы что-нибудь придумаем.
— Конечно, многих интересуют итоги ЕГЭ в этом году. Как у вас прошли госэкзамены?
— На сегодня (6 июля. — И. Е.) из 25 выпускников 11 класса не получили еще аттестаты о среднем общем образовании четверо обучающихся.
— Они не смогли сдать?
— Да, по разным предметам. Будут пересдавать в сентябре. И есть положительные прогнозы, что трое точно пересдадут.
— Спасибо, Руслан Васильевич, за беседу, и дальнейших успехов вам и вашей школе!
Ирина ЕЛИСЕЕВА.