Дорообо, киинэ

В февральском номере журнала «Искусство кино» за 2006 год появилась статья «Дорообо, киинэ», посвященная тогда ещё только появляющемуся якутскому кинематографу. Ее автор кинокритик Сергей Анашкин, специализирующийся на азиатском кино, таким образом, стал фактически первым, кто упомянул о кино из Якутии в профессиональном издании, а может, и в российской прессе вообще. В те уже далекие годы он побывал в Якутии и переговорил с пионерами местного кино, среди которых Никита Аржаков, Степан Сивцев. Посмотрел фильмы — кинодебюты Эдуарда Новикова, Сергея Потапова, Константина Барашкова, Вячеслава Семенова.

К тому моменту студий было только две — государственный «Сахафильм» и частный «Алмазфильм». Ну и Андрей Саввич в то время как раз работал над своим эпическим фильмом «По велению Чингисхана». Что примечательно, то и для меня якутское кино (о существовании которого я и не подозревал, ибо жил тогда в Москве) открылось в том же году. Ненадолго приехав в Якутск в июле 2006 года, я увидел на кинотеатре «Центральный» афишу фильма «Тропа смерти». Помню, удивился: в Якутске стали делать свое кино… Сходил. Жанр, конечно, не мой, ну и качество, конечно, было ещё не на уровне. Но это был фильм, снятый в Якутии. Подумалось: значит, и тут процесс пошел. Лиха беда начало.

С тех пор прошло почти двадцать лет. Прогресс, конечно, колоссальный. Как по качеству кинопродукции, так и по количеству снятых и снимаемых фильмов. Да и вышло все это дело далеко за пределы региона. Якутские картины идут даже в широком российском прокате (тут и наложенные на РФ санкции некоторым образом на руку) и получают призы на ведущих российских кинофестивалях, да и понемногу что-то начинают получать и за рубежом. И вот уже 12 лет существует и свой международный кинофестиваль.

И вот на последнем, уже восьмом по счету ЯМКФ членом жюри был как раз Сергей Анашкин. Вспоминаем с ним о том, как все начиналось, и о том, каким стало кино Якутии.

— Когда-то вы стали настоящим первооткрывателем якутского кино. Но откуда вы узнали о нем? Какой был первый увиденный вами фильм?

 — Я оказался в Якутске в середине нулевых по личным причинам. С удивлением обнаружил, что здесь существует и развивается самостоятельный кинемато­граф. В числе первых я посмотрел работы Никиты Аржакова, Вячеслава Семенова. Но наибольшее впечатление произвел «Мальчик и озеро» Прокопия Ноговицына: это кино было ни на что не похоже, оно гипнотизировало своим медитативным ритмом. Предположил, что помимо экранизаций локальной классики и фильмов на сельскую тему должно существовать «городское кино». И нашел такой фильм: Сергей Потапов заканчивал тогда «Дыши» (этот подзабытый уже фильм, между прочим, стал первым якутским участником Московского фестиваля, был приглашен в конкурс дебютов).

— Кстати, кто был инициатором статьи — вы или редакция журнала?

— Редакции профильных журналов бедны и никогда не вкладывались в командировки (в отличие от журналов театроведческих). А нынче киношные издания и вовсе сдулись, перейдя в цифровой формат, превратившись в подобие синефильского самиздата. И непонятно, жив или мертв нынешний журнал «Искусство кино», где в свое время я регулярно публиковался.

— Прошло почти 20 лет с момента выхода вашей статьи в февральском номере «Искусство кино» за 2006 год. Кино Якутии очень сильно продвинулось с тех пор. Что можете сказать по этому поводу?

— Якутское кино про­шло большой путь от полукустарной продукции, рассчитанной исключительно на местную аудиторию, до «малой индустрии», прочно стоящей на ногах, осваивающей внушительные бюджеты, завоевывающей внешние рынки. Стабильность ему обеспечили две опоры — фильмы массовых жанров (для местного зрителя) и артхаус, авторское кино (востребовано фестивалями и синефилами за пределами республики).

— Когда мы с вами общались 12 лет назад на кинофестивале, вы тогда высказались в том духе, что якутскому кино нужно совсем чуть-чуть и будет прорыв. В чем, на ваш взгляд, секрет этого прорыва?

— В середине прошлого десятилетия произошла смена поколений, пришли новые авторы, с более широким кругозором, они перестали цепляться за наследие советского кино и реликты советского кинообразования. Они оказались раскованней старших коллег, не боялись формальных экспериментов. Вырос профессиональный уровень якутских картин (операторская работа, звук не уступали столичному продукту). Дмитрий Давыдов совершил важный прорыв, перейдя от мелодрамы (базовый жанр якутского кино) к полноценной психологической драме.

— Какие бы вы отметили характерные черты якутских картин? Ваши личные предпочтения в кино из Якутии?

— Массовое якутское кино по-прежнему ориентировано на мелодраму. Чтобы получить удовольствие, местный зритель должен посочувствовать персонажам. Я же предпочитаю более сложные конструкции. На мой взгляд, интересно и не всегда предсказуемо развиваются творческие карьеры Степана Бурнашева и Дмитрия Давыдова. На новый уровень мастерства вышел Михаил Лукачевский.

— В других регионах РФ еще есть что-то подобное, где местный кинематограф неплохо развит?

— Этнический кинемато­граф в разных регионах развит неодинаково. В Татар­стане и Башкортостане есть свои «малые индустрии», кинопроизводство спонсируется республиканскими властями. Хуже обстоят дела в Бурятии, там нет государственной киностудии, местный Минкульт сделал ставку на обслуживание киногрупп, приезжающих из других регионов. Логика: кино должно привлекать туристов, показывать красоты республики (а не ее социальные проблемы). Якутское кино — крупнейшая и самая стабильная из всех «малых индустрий» российских регионов.

— Знаю, что вы специалист по азиатскому кинематографу. Какие-то статьи читал в «ИК». Как вышло, что выбрали именно эту часть киносвета?

— В детстве я любил читать сказки из экзотических стран, в юности — старинные китайские новеллы. Когда в конце 90-х на наших экранах появилось внезапно много азиатских картин, оказалось, что писать о них некому. Пришлось закрывать брешь. Мне близок панковский девиз «Сделай сам» (do it yourself): если хочешь прочесть (на русском) статью о кино Шри-Ланки (к примеру), напиши ее сам!

— Можно ли кино из Якутии сравнить с кино из каких-то азиатских стран?

— В Якутии много ужастиков о неупокоенных духах, они вполне сопоставимы с японскими фильмами в жанре кайдан.

— Если поговорить о прошедшем фестивале. Тут, кстати, не могу не вспомнить начало той вашей статьи. Там вы написали, что, поскольку кино в Якутии снимается на цифру, ему закрыта дорога на фестивали, где принимают только пленку. Теперь и уже давно фестивали класса А принимают цифру. Кино Якутии оказалось некоторым образом прогрессивным по этой части. Ну так вот о свершившемся. Как прошел фестиваль? Какие моменты можете отметить?

— До начала СВО у якутского кинематографа был шанс взять новую планку — попасть на крупные европейские фестивали. Но для этого нужны были копродукции с европейскими компаниями, передача прав европейским агентам. Пафосные фестивали вроде Канн предпочитают брать те картины, в которые вложены «свои» (в данном случае — французские) деньги. Сейчас путь на фестивали в странах ЕС закрыт, они бойкотируют фильмы из России. Но ни азиатские страны, ни США, ни Латинская Америка не вводили подобных запретов. Значит, надо нацелиться на фестивали этих регионов. Большие надежды я возлагаю на Степана Бурнашева, который начал работать с азиатским (малайзийским) продюсером. На­деюсь, его проект проторит дорогу для других якутских режиссеров, даст старт другим копродукциям со странами Азии.

— Можно подвести какие-то его итоги?

— Главный итог — осознание того, что якутское кино развивается (а не топчется на месте). Мы встречались с главой республики, который в отличие от своего предшественника интересуется проблемами национального кинематографа, гордится его достижениями. Он сообщил, что намерен вкладывать средства в кино, и это обнадеживает.

Иван БАРКОВ