«Я, к великому своему сожалению, не был столь счастлив, как многие: одних заметил Горький, других поддержал Маршак. Я сам пробивался», — вспоминал популярный детский писатель Рувим Фраерман. Его книгой «Дикая собака динго» зачитывались миллионы советских детей. Вторая волна популярности пришла к автору после того, как по этой трогательной истории о первой любви сняли фильм с юной Галиной Польских. Мало кто знает, но автор этой повести в 1920–1921 годах жил в Якутске и работал в газете «Ленский коммунар». В своих мемуарах писатель подробно рассказал, как познакомился с председателем Якутского ревкома партии Максимом Аммосовым (называя его почему-то Амосовым), как ходил к нему домой обедать и как тот угостил его жеребятиной, которую Фраерман попробовал впервые в жизни. Он вспомнил и про то, как Максим Кирович вез в Москву для Ленина жестяное ведерко со сливочным маслом.

Когда вы последний раз были в музее? Сейчас редко кто находит время, чтобы прикоснуться к истории, услышать интереснейшие рассказы о происхождении той или иной вещи, все больше людей познают этот удивительный мир посредством кино, где сюжеты порой приукрашены ради яркой картинки. Именно поэтому на страницах «ЯВ» мы решили знакомить наших читателей с интересными экспонатами нашего Якутского музея. Какие-то из них находятся в действующей экспозиции, редкие же хранятся в загашниках фонда.

Эпизодически мы касались некоторых сведений этой любопытной темы и раньше. Однако собрать все воедино и представить в систематизированном виде с ранее не поведанной информацией представляет интерес. Речь о древних связях обычаев охотников на медведя с шаманскими ритуалами.

В двух первых выпусках рубрики мы прошлись от намского села Ымыяхтаах через дом рыбака и Сургуев Камень, через Кангаласский мыс и угольный пирс к пади Кровито, которая расширилась и стала п. Кангалассы и угольным разрезом. Побывали и выше, на кангаласских дачах и заброшенном складе взрывчатых веществ, в народе известном как «аммонитка». По возможности рассматривали историю и разбирали названия местностей.

Открытие и закрытие. КОНЦЕПТ ЯКУТСКОГО ОЙУУНА

В Якутске и окрестностях осталось не так много образчиков старинного зодчества, которые можно показать туристу или путешественнику из тех, кто является истинными ценителями истории и архитектуры. Уникальные здания с историей есть и в ямщицком селе Табага. Притом они, не являясь охраняемыми государством объектами культурного наследия и в связи со строительством моста через реку Лену, подпадают под снос.

В исторических и этнографических загадках в телеграм-канале «Якутск вечерний» время от времени служит в старинных фотографиях фоном каменное здание гостиного двора, рассказ о котором ведется мимоходом. В том числе и по поводу разговоров вокруг переименования части площади Ленина, на которой до 1957 года и стояло это здание. Сегодня мы решили рассказать вам об этой едва ли не самой значительной и самой крупной каменной постройке XIX века.

Какой бы ни была схема управления, материальные стимулы в ней всегда будут вплетаться в жесткую вертикаль служебной трусости. 

Откроем небольшой цикл материалов по попыткам раскрыть происхождение названий районов Якутска, населенных пунктов (поселка и бывших поселков, ныне городских микрорайонов), названий лугов и пастбищ, сакральных мест (вроде Хара Булгунньах), озер, ручьев, падей и распадков, примечательных сопок.

Уроженец Якутии Александр Пэнн вошел в историю как путешественник, публицист, переводчик, автор чувственных стихотворений, герой сплетен и король эпатажа. Он дружил с Есениным и Пастернаком. Говорят, именно главный московский хулиган придумал ему псевдоним Пэнн, потому что не мог запомнить фамилию Папликер. Александр переводил на иврит Маяковского, с которым, кстати, тоже был в добрых приятельских отношениях и любил его творчество. Кстати, Пэнна часто так и называли — «израильский Маяковский».